салабона стал ритмично, и… по мнению его,
выходило всё отлично: пацанячее очко
хуй обжало туго-туго!.. Над салагой дед навис,
и, долбя очечко другом — снизу-вверх-и-сверху-вниз —
Стасик делал своё дело… в такт движениям его
Миша дёргался, — всё тело содрогалось у него…
Сделав вдох — и тут же выдох, снова вдох — и выдох вновь,
застонал салага тихо… разорвал… наверно… в кровь
разодрал мне жопу хуем, — промелькнула типа мысль…
«Охуенно, бля, кайфуем… Как дружок мой? Заебись?» —
Стас, над Мишей наклонившись, Мишу в глаз поцеловал…
Застонал салага… «Тише…» — Стас шепнул и закачал
салабона дальше плавно, рот от кайфа приоткрыв…
Стас ебал… и, как ни странно, боль слабела, — хуй скользил
как по маслу… Бедный Миша! Никогда не думал он,
когда онпро это слышал, что так будет — что его
будут в жопу педерастить… и что будет он лежать,
зад подставив, на матрасе… это что же… это, блядь,
он меня… как пидараса… получается… ебёт, —
глядя снизу вверх на Стаса, на его открытый рот,
обалдевший Миша думал, осознать стараясь… да,
он ебёт меня… в натуре… жопа, значит… как пизда?..
Стасик снова наклонился — Мишу вновь поцеловал
мимолетно… бедный Миша! И… тут Стасик застонал:
«О-о-о… кончаю…» — и, запнувшись, на секунду замер — и,