не расскажешь?» «Всё, Ублюдов! Надоел ты мне. Зови…»
«Саня, нет! Сосать я буду — у тебя…» «Тогда проси!»
«Я прошу… прошу я, Саша: дай мне хуй свой пососать…»
«Ох, Васёк, не знаю даже… Я могу, конечно, дать,
если ты желаешь очень…» «Очень, Саня…» «А не врёшь?
Сам желаешь? Это точно?» «Точно, Саня…» «За пиздёж
ты ответишь, если только я почувствую, что ты
от сосания нисколько не кайфуешь…» «Пацаны
не узнают? Ты не скажешь?» «Всё зависит от тебя…»
«Я стараться буду, Саша…» «Ладно, Вася… ты меня
упросил! И если классно ты мне сделаешь отсос,
будешь личным пидарасом. Ясно?» «Ясно!» В полный рост
отымев морально Васю, Иванов сказал: «Иди.
Завтра в рот отпидарасю… а пока спокойно спи:
я рассказывать не буду, что проткнутый ты пацан.
За молчание, Ублюдов, в рот и в жопу тебя сам
буду трахать…» «Я согласен!» «Ну, ещё бы… или — я
тебя в попку пидарасить буду нежно, втихоря…
или, блин, поставив раком, хором будут пацаны
раздирать хуями сраку… преимущества видны
даже мне, тупому в этом, — рассмеялся Иванов. —
Дай, Ублюдов, сигарету… и запомни: чтоб готов
был всегда после отбоя… вазелинчик чтобы был…
сам, Васёк, на «голубое» ты поставил. Не входил
в мои планы ты, Василий, но… поскольку ты меня