на мгновенье показался у салаги над губой…
но — салага не поддался мысли сказочной такой!
Хуй стоял у Миши колом, и был Миша возбуждён —
на матрасе в виде голом он лежал… и думал он:
ведь позорно… говорили это с детства все вокруг…
пацанов плохих дразнили словом этим… — на боку
он лежал, на Стаса глядя с любопытством; не икал…
а зачем кобылок сзади в жопу трахают?.. туда
он меня, как бабу, будет? или как… как пацана?..
почему стонал Ублюдов? это больно… очень? «На,
тоже смажь, и пися в писю, как по маслицу, войдёт…»
«Я… не буду!» — Миша пискнул. «Понимаю… чтоб заход
лучше чувствовать, ты хочешь насухую… ох, гурман! —
Засмеялся Стасик. — Впрочем, я не против, если сам
предлагаешь… бля, проверим, ты кончаешь или нет…»
И — у Миши запотели ноздри тонкие в ответ…
Он послушно лёг на спину. Стас напротив Миши стал —
ноги Мишины раздвинул… кверху пятками поднял,
и — на плечи Стасу Миша свои ноги опустил…
Возбуждённо жаром пыша, Стасик страстно обхватил
бёдра Мишины ногами, угрожающе сопя…
половинки, словно ставни, распахнулись… и хотя
Миша всё впервые делал, не отметить он не мог,
что вписалось его тело между Стасиковых ног
органично, — чуть подавшись своим корпусом вперёд,