Я хуею… не казарма, а секс-хата для бойцов…»
Стасик к Мише повернулся — испытующе взглянул…
«Пахнет трахом, — улыбнулся. — Пахнет… вот ты почему
сюда рвался… понимаю… вазелин забыл, сынок?»
Миша дёрнулся, — икая, ничего сказать не смог:
округлив глаза, как филин, с тихим ужасом смотрел
он на Стасика… да сильно, словно в Африке, потел…
Продолжая улыбаться, Стасик взглядом заскользил…
«В попу нравится ебаться? Ты не бойся… я спросил
только так, для интереса…» Еле дух переведя,
Миша, сильно запотевший, клацнул челюстями: «Я…»
«Ясно! Нравится. Мне тоже… в смысле: тёлок пока нет,
поебаться с парнем можно… Се ля ви! А как минет?
В смысле: как насчет отсоса?» Салабон ответил: «И-ик!»
«Ясно! Не было вопроса… Ещё, значит, не привык…»
Стасик вдруг преобразился в предвкушении любви…
«Я хотел… хотел пописать…» «Где? В сушилке? Не пизди!»
«Я зашел сюда… пописать…» «Не успел, сынок, зайти… —
Стас с сопением потискал свой долбак через трусы. —
Как проснулся я удачно! На ловца и зверь бежит…
Поднимается мой мальчик… Сало, думал… Не дрожи…
или ты… бухой? — понюхал Стасик Мишу. — Вроде нет…
Ну, давай… пойдём, братуха!» Бедный Миша! Он в ответ
лишь икнул… и даже слово он не смог произнести —
был он деморализован поворотом таким… и