продолжалась. Как обычно… Замкомвзвода Иванов —
парень ладный, симпатичный — ни о чём другом не мог
думать, кроме салабона, но любовь свою таил —
вёл себя с Валеркой, словно для него Валерка был
не предметом его страсти… Так прошло недели две…
Чтоб Васёк не расслаблялся, замкомвзвода отымел
трижды Васю, и три раза… представлял Валерку он,
содрогаясь от оргазма… сероглазый салабон…
брюки спущены… в сушилке крутит попкой… — и, сопя
в Васькин стриженый затылок, сотрясался он — струя
извергалась Ваське в жопу… терпеливо Васька ждал —
не стонал уже, не ойкал, пока Саня его драл, —
содрогалось тело Васьки от неистовых толчков —
Саня Ваську пидарасил молча, яростно, без слов,
потому что… потому что Саня сам себя лишил
мимолётных знаков дружбы — тех, которыми «грешил»
он в каптёрке, обнимая — будто в шутку! — пацана:
вдруг Валерка, разгадая, что всё это неспроста,
отшатнётся — вдруг увидит то же самое?.. и как
объяснить, что «гей» и «пидер» не одно и то же?.. Так
замкомвзвода Саня думал, и — в каптёрке он долбил
Ваську яростно и грубо, — Саня Ваське типа мстил,
потому что испохабил Васька походя ту нить,
что могла бы… да, могла бы две души соединить!
Своей похотью в сушилке Васька всё перечеркнул,