день четвёртый, и день пятый… а огонь в душе не гас!
Те же самые ребята окружали… Старый Стас
вёл беседы про посылки — инструктировал салаг,
и чесали те затылки: нет посылок. «Как же так? —
удивлялся Стасик. — Или надо вас прессинговать,
чтоб вы, бляди, торопили вам посылки присылать?»
Та же жизнь, и те же парни… а огонь пылал сильней!
Был Валерка благодарен поначалу… но теперь
он названия той страсти, что пылала в нём, не знал…
между тем, он был во власти чувства нового — вставал,
когда думал он о Сане, член в штанах… и даже раз
замкомвзвода он представил, совершая свой сеанс:
в предрассветный час затишья в карауле на посту,
мастурбируя, парнишка вдруг представил не пизду,
как обычно, когда этим занимался втихоря, —
он представил на рассвете замкомвзвода и себя…
этой мысли он отдался, — член, как каменный, торчал…
И — Валерка испугался: никогда не замечал
за собой он интереса в этом смысле ни к кому…
и влеченья к гомосексу не испытывал: ему
в одиночных сладких грёзах не мечталось о таком,
и не думал он серьёзно о подобном — ни о ком
в глубине души ни разу он, Валерка, не мечтал…
даже в мыслях педерастом он себя не ощущал!
Лет с тринадцати, наверно, он доил себя рукой…