сказал Гена вроде ясно… тем не менее… козлы!
ненавижу! — думал Васька. Из столовой пацаны
вышли, и — Ублюдов тоже за дедами вышел вслед…
Било Ваську мелкой дрожью… будут трахать? или нет?
пидарасы! жопоёбы! всех бы, сук, поубивал! —
превращаясь в гомофоба, думал Васька, ибо знал,
что Ашоту, и не только, ничего не стоит взять
ключ у Сани от каптёрки… пидарасы! убивать
таких надо! — думал Васька, злобу чувствуя в груди, —
сами, суки, пидарасят салабонов в жопы… и
свои ёбаные шишки в рот салагам втихоря
заправляют… ненавижу! сами трахаются, бля…
а ведут себя, как будто не ебут они салаг…
гады!.. пидоры!.. — Ублюдов, кроме злобы, еще страх
ощущал; дрожали руки… я не дамся… будут бить?
твари ёбаные! суки! — и, пытаясь закурить,
Васька два десятка спичек поломал о коробок…
Видел в бане он хуище у Ашота… о-го-го!
сантиметров, бля, пятнадцать между ног висит… а, бля,
когда встанет? будет двадцать? таким хуем он меня
разорвёт, если засунет… может быть, он пошутил?..
я ж сказалим, что я Дуню… — Васька нервно закурил.
Закурил, и раз за разом затянувшись глубоко,
вновь подумал: пидарасы! лучше пусть меня в очко
Саня шпилит… а не эти стопроцентные скоты!