взгляды быстрые украдкой, чтоб не выдали глаза
жар любви его горячей… Да, любовь его была
неподдельной, настоящей! Но ведь были и слова,
извращающие эту упоительную страсть:
«пидарасы», «гомосеки», — для иного парня власть
этих слов неодолима… плюс какой-нибудь гондон —
«настоящая мужчина», как Ублюдов… и о том,
как прекрасно чувство это, как возвышенно оно,
говорить уже нелепо: не поверит всё равно
парень, если его грубо изнасиловали в зад…
Это классно, что Ублюдов не успел… а то бы гад
в той сушилке, стоя раком, обслужил бы роту всю —
на куски порвали б сраку похотливому козлу! —
думал Саня, в жопу Ваське изливая свою страсть…
замкомвзвода педерастил в зад Ублюдова, и всласть
думал… думал он при этом о Валерке — вот в чём суть!
Хорошо, что Васька целку не успел ему проткнуть…
не успел он парню всунуть — болью зад не опалил…
И хотелось Сане думать, что Ублюдов не закрыл
для Валерки тему эту, и Валерка… может быть,
на любовь его ответит — тоже сможет полюбить…
Ночь прошла. Настало утро. И всё было, как всегда.
Стас расстраивался жутко, что вставать нужно, когда
было б в кайф ещё бы часик поваляться-полежать, —
ночью Мишу трахал Стасик и — не выспался… вставать