Сбросив с себя халат, он первым вошел в «стакан» и пустил струю воды. Посторонившись, Геннадий втащил в кабинку Алису и окатил её с ног до головы. Налив на мочалку жидкого мыла, мужчина принялся тереть спину девушки, придерживая её рукой за плечо. Скованные за спиной руки пленницы немного мешали ему, но Геннадий всё тер мочалкой спину до тех пор, пока она не стала красной.
— Повернись, — приказал он.
Девушка послушно подставила его рукам груди и живот. Геннадий отложил мочалку в сторону и стал намыливать девичьи холмы рукой. Всякий раз, когда его ладонь касалась соска, Алиса мелко вздрагивала всем телом и томно прикрывала глаза. Она не скрывала, что получает удовольствие от этих мягких нежных касаний, и ей вдруг захотелось большего.
Чуть отстранившись, она медленно опустилась на колени и приблизилась губами к уже восставшему орудию мужчины. Он понял всё без слов. Быстро намылив свой член, Геннадий окатил его горячей водой, смыв душистую пену. Двумя пальцами натянув кожицу, он оголил пунцовую головку и немного подался вперед, приблизив свой напрягшийся орган к самым губам девушки.
Алиса приоткрыла ротик и обхватила подрагивающий стержень своими губками. Головка члена затрепетала в теплых объятиях мягких девичьих губ, словно живая, и устремилась в горячие недра рта, прижалась к влажному мягкому языку и начала тереться об него, как ласковый котенок о ногу заботливой хозяйки.
Втянув член почти полностью, Алиса сомкнула губы и принялась медленно посасывать затвердевшую головку, одновременно облизывая её своим юрким, как мотылек, язычком. По её телу плавно расползалась приятная обволакивающая теплота, зародившаяся в глубинах сознания и спускавшаяся к низу живота, покрывая плечи, напрягая груди, уплотняя соски.
Девушка непроизвольно развела колени в стороны, открывая доступ к своему, уже истекавшему соками желания лону. Она наслаждалась легким терпким привкусом и упругостью члена мужчины, забыв на время о том, что именно этот мужчина виновен в её неволе, и что по его вине её вскоре увезут в неизвестную землю, откуда она уже никогда, быть может, не сможет вырваться.
Геннадий мягко поднял Алису за плечи и развернул к себе спиной. Просунув руку под бедро, он приподнял её ногу, свободной рукой придерживая девушку, чтобы та не упала. Её раковина призывно раскрылась навстречу его древку, и мужчина мягко вошел в неё, утопив член почти полностью. Пленница тихо застонала и подалась назад, принимая в себя орган во всей его полноте.
Они быстро подстроились друг под друга. Его член пустился в бешеную пляску, которую уже никто не смог бы остановить. Он, то неистово нырял в разгоряченную желанием пещеру, то выскакивал оттуда только для того, чтобы снова броситься в бездну нарастающей страсти.
Сильнейший ураган накрыл их одновременно. Геннадий, державшийся до последнего мгновения, излился тугой струёй спермы, ударившей в стенку женского органа, от чего девушка выгнулась, запрокинув голову назад и содрогаясь всем телом. Раскрыв рот, она издала протяжный глухой стон. В следующую секунду тело её расслабленно поползло на пол душевой кабинки, и Алиса притихла. Лишь тяжелое чуть хрипловатое дыхание её нарушало тишину. Она была счастлива, по крайней мере, сейчас.
Девушка не заметила, как Геннадий промыл её промежность, смыл пену, вытер насухо тело и волосы и отнес в комнату, где вместо жесткой и колючей циновки, на которой она лежала прежде, стояла пусть узкая, но кровать с мягким матрасом, простыней, одеялом и парой пуховых подушек. Она не сопротивлялась, когда он связал ей ремешком щиколотки, когда аккуратно заткнул рот большим тряпичным кляпом и завязал его широкой полотняной полосой. Она лежала на мягкой постели, укрытая теплым одеялом, пусть связанная, но счастливая. Счастливая рабыня. Звучит немного странно, не так ли?
— Здравствуйте! — приветливо улыбаясь, Марина подошла к окошку консьержки, — Здесь живет Геннадий Васильевич Третьяков?
— А тебе-то что за печаль? — объемистая бабища уставилась на девушку сквозь толстые линзы очков, — Может, и здесь. А ты кто такая? Он-как разрисована!
— Мы пришли поздравить нашего учителя, — к окошку склонилась золотоволосая красавица в джинсовой курточке.
— Сейчас запрошу, — вахтерша сделала серьезное лицо и нажала кнопку на пульте.
— А без доклада можно? — дверь вахтерской открылась, и в комнату вошли двое рослых парней, одетые в блестящие «косухи», — Мы хотим сделать сюрприз, а Вы, уважаемая, нам можете всё испортить.
Бабища хотела уже разразиться тирадой по поводу молодежного хулиганства, но, увидев перед глазами красную книжку с золотыми буквами, как куль, осела на стул и растерянно захлопала глазами.
— Не надо ничего запрашивать, — в комнату вошел высокий парень в строгом деловом костюме, — Я — следователь районной прокуратуры Иванов. Вы можете ответить на несколько моих вопросов?
— Д-да-а, — начала заикаться консьержка, — Я всег-да гот-то-ва пом-мочь след-ст-вию.
— Вот и чудно, — следователь сел на стул и достал из кармана блокнот и шариковую ручку, — Итак, начнем. Кто в последнее время приходил к господину Третьякову? Скажем, в течение последних трех-четырех дней?
— Сейчас посмотрю в журнале, — бабища, ехидно улыбаясь, раскрыла толстую тетрадь в коленкоровом переплете, — 17-го в 15.20 Геннадий Васильевич привел с собой молодую девицу. 19-го
— Какую девицу? — молодой человек уставился на женщину.
— Я фамилиев не спрашивала, — растерянно озираясь по сторонам, залепетала вахтерша.
— Эту? — следователь сунул в нос бабище фотографию Алисы.
— Она, — сдавленным голосом просипела консьержка, — Точно она. Пришла, вся такая, в короткой юбке, сиськи огромные, морда наглая.