Они вошли в комнату, и Алиса оценивающе осмотрела помещение. Она с радостью заметила, что ничего не изменилось с тех пор, как она так неожиданно исчезла. Девушка медленно прошла к окну, осторожно трогая блестящую спинку кровати, старый стул, провела рукой по истертой клеенке, лежавшей на столе. Это было своеобразное свидание с той прошлой жизнью, когда она, юная наивная девочка пришла в эту комнату с небольшой дорожной сумкой и огромными надеждами, которые рухнули в один миг.
— Ничего не изменилось, — вздохнула Алиса, присаживаясь на край кровати.
— Ты изменилась, — глотая слезы поправила подругу Марго, — И мы вместе с тобой.
— Ты права, — девушка вздохнула, — А эта прическа тебе идет. Вот только
— Что? — улыбнулась Алиса.
— Она тебя делает старше, — с грустью ответила Марина, — Куда делись твои кудряшки?
Алиса медленно стащила с головы парик. Коротко остриженные волосы отдавали серебром. Марина ахнула, и из её глаз сами собой покатились слезы. Алисе стоило огромного труда успокоить подругу.
— Не буду тебя шокировать, — сказала она, снова надевая на голову парик.
— Ну, ты посиди, а я хоть чай поставлю, — засуетилась Марина, — А потом ты мне всё расскажешь.
— Конечно, — Алиса согласно кивнула в ответ.
За окном уже совсем стемнело, когда Алиса закончила свой невеселый рассказ. Марина сидела на стуле, склонив голову вниз и обхватив её руками. При всем её разбитном характере девушка никак не могла поверить в то, что такое возможно. Её глаза то расширялись, став похожими на блюдца, то сжимались в узенькие еле различимые щелочки. Девушка сжимала ладони в кулаки, словно готова была броситься в драку.
— Боже мой! — выдохнула она, — Как же ты смогла всё это выдержать? Я бы
Она осеклась, потому что не знала, как бы сама поступила, если бы попала в такой переплет. Сердце её колотилось, и это было заметно по учащенному дыханию. Марго была взволнована, но и счастлива за подругу, что той удалось вырваться из того ада.
— Я не въехала, — она уставилась на Алису немигающим взглядом, — Тебе, всё же, удалось сбежать, что ли?
— Нет, — Алиса медленно поднялась и стала прохаживаться по комнате, — Когда я пришла в себя, Ибрагим мне всё объяснил. А потом долго ползал передо мной на коленях, вымаливая прощение. А для него такое — сама понимаешь.
— И что он тебе наплел? — ухмыльнулась Марго.
— Не надо так, — укорила её Алиса, — Ибрагим объяснил мне, что ему вообще нельзя пить. Он становится агрессивным и может натворить массу бед. А тогда он решил пофорсить передо мной и забыл об этом его необычном свойстве. Он потом не раз каялся за тот случай.
— А за клетку и переезд в ящике он не каялся? — зло спросила девушка, — Или по его понятиям это нормально?
— А ты знаешь, Мариночка, — Алиса присела на корточки перед подругой, — Он ведь меня не только от ран вылечил. Он избавил меня от мании рабства. И, как сам потом говорил, очень этому рад. Правда, методы его не совсем гуманны, но результат — сама видишь.
— А других девушек он тоже лечил? — не унималась Марина.
— Ты не горячись, — попыталась успокоить её Алиса, — Тут такое дело. Ходят упорные слухи, что Ибрагим — наркодиллер, торговец оружием и живым товаром. Что хлопок и текстильные цеха — всего лишь прикрытие его основного бизнеса, отмывание денег. Но, со всей ответственностью заявляю, что всё это — базарная болтовня. Никаких опиумных плантаций, каторжного труда и рабынь-наложниц у него нет и никогда не было. Люди, которые работают на полях и в цехах по пошиву одежды, кстати, очень хорошей, и мечтать не могли о таком заработке и условиях. Он сам создал этот миф и всячески его поддерживал, чтобы всякие там «баши» не совали нос в его дела.
— Че-то я не врублюсь, — затрясла головой Марго, — Ну, допустим, плантации и торговля дурью — это понятно. Но ты же сама видела там в его дворце девушек-служанок с ошейниками и кучу охраны у каждого столба.
— Я не только это видела, — улыбнулась Алиса, — А теперь представь себе такую картинку. Нищая семья в заброшенном селении. Из взрослого населения, большей частью неграмотного, почти одни больные старики. Чтобы как-то прокормиться, у них есть два пути: либо продать своих детей, либо, если есть молодая красивая девушка, выдать её замуж. Конечно, за богача. А старый он или молодой, не имеет значения. Ну, когда детей продавали, Ибрагим выкупал их и отправлял в интернаты, которые сам же и спонсировал. Между прочим, из этих деток вырастают прекрасные люди.
— А дочерей он сам брал в жены? — съязвила Марго.
— Нет! — рассмеялась Алиса, — Он же не Султан, чтобы гарем себе заводить. Тут вот что получается. Девушку, действительно, выдают замуж, и она, по законам Шариата становится собственностью мужа. С этого момента девушка превращается в самую настоящую рабыню. Многие смиряются со своей судьбой, тем более, если уверены, что их семья получит обещанные деньги и будет и в дальнейшем получать какую-то помощь. Но бывало и так, что муж оказывался жестоким деспотом, и девушка была готова на любую глупость, лишь бы избавиться от тирана. Поскольку, все они — правоверные, то самоубийство исключалось по определению. Что оставалось? Побег. Но куда? Домой нельзя. Позор на всю семью, и деньги уже заплачены. Если удавалось найти беглянку, Ибрагим на определенных условиях оставлял девушку у себя. Не знаю, каким образом, но он нередко аннулировал брак, и девушка обретала свободу. Потом, если она сама хотела, то выходила замуж уже по любви, но я точно не знаю. Кое-кто оставался у Ибрагима в качестве прислуги. Сама понимаешь, что при такой охране никому и в голову не придет проникнуть в замок в поисках сбежавшей жены.