С этими словами он схватил полушария грудей и сильно потянул. Наслаждаясь страданиями рабыни, уродец кончил прямо в штаны. Темное пятно быстро проявилось на его паху. Выругавшись и отвесив рабыне сильную оплеуху, урод неуклюже поднялся на ноги и вышел из камеры, захватив с собой свечу. Всё вокруг снова погрузилось в кромешный мрак.
Ливия повалилась на бок. Боль в промежности постепенно стихала, но разгоралась другая, более сильная боль — унижения и безысходности. Девушка завыла, как раненая волчица, подняв глаза к небу. Она вновь молила Богов об избавлении, но с каждым разом осознавала, что её молитвы не доходят до них.
И снова она услышала песенку. Ту самую, которую пела с подружками в юности:
Он веселый и смешной,
Беззаботный, озорной.
Я к его груди прильну,
Потому что я люблю!
КРАЖА ДОРНЫ
Подготовка к штурму замка Лазара шла вяло, что очень нервировало Горна и Кулла. В один из дней Гант, вернувшись из города, торжественно объявил, что «короли» хотят лично встретиться с юношей.
— Будь очень осторожен в выражениях, — напутствовал бандит, — Этим ребятам нет никакого дела до твоих проблем. При графе ли, без него ли, им живется всегда одинаково вольготно. Они никому ничего не платят. Скорее, платят им за относительное спокойствие.
— Какова их реальная власть? — спросил Горн.
— О-о! — усмехнулся Гант, — Сразу видно, что ты не разбираешься в иерархии трущоб. Они всесильны. С ними не ссорятся даже городские правители. А иногда не отказываются от их помощи. За плату, конечно.
— А где обычно проходят такие встречи? — спросил в свою очередь Кулл.
— На старой арене. Это в северной части города. Там раньше был Цирк, устраивались гладиаторские бои. После Великой Резни Амфитеатр сгорел, но каменные катакомбы, в которых содержали бойцовских рабов, сохранились. Место жуткое, но «короли» предпочитают именно его для своих сборищ. Посторонний человек там просто потеряется.
— И за каждым камнем может сидеть убийца, — вставил Кулл.
— Я пойду туда, — решительно ответил Горн, — В конце концов, ругаться я с ними не собираюсь. Согласятся — хорошо. Откажут в помощи — их дело, я в обиде не буду.
— Но ты можешь просто оттуда не вернуться, — предупредил его Гант, — Провожатого нет, а заплутать в лабиринте — раз плюнуть.
— Господин, — послышался робкий голос Медеи.
— Ты почему здесь? — строго спросил девушку Кулл, — Иди к служанкам. Здесь мужчины решают свои дела.
— Погоди, — остановил его юноша, — Говори, Ми. Мы тебя слушаем.
— Господин, — тихо начала маленькая негритянка, переминаясь с ноги на ногу, — Ожидая продажи, я жила в бараке с другими рабынями. Там старшей была Дорна. Она говорила, что раньше была гладиатором. Может быть, она даже сражалась на этой арене.
— И что из этого? — пожал плечами Кулл.
— А то, милый, — Медея ласково погладила гиганта по плечу, — Что Дорна может знать ходы лабиринта. Вам она может и не сказать, а мне расскажет.
— А девчонка права! — воскликнул Гант, хлопнув себя по колену, — Но где её искать? Наверно, купчишка давно продал её.
— Дорна говорила, — настаивала на своём Ми, — Что хозяин не хочет её продавать. Она следит за порядком, и его это устраивает. Позвольте мне сходить и поговорить с ней, господин.