— А Вы, господин, кормите её лучше, — с усмешкой давал советы управляющий.
— Даю две, — покупатель называл свою цену.
Начинался торг. Но уже с самого начала было ясно, что девушка будет продана.
Ближе к полудню Дорна подозвала Ми и надела на неё кожаный фартук и дала в руки кувшин с водой и кружку. Негритянка медленно обходила столбы с прикованными к ним рабынями и каждой давала напиться. Заметив, что на них никто не смотрит, она шептала рабыне нежные слова утешения, гладила по голове и улыбалась.
Этот день для работорговца был удачным. Купили больше половины товара, и купец дал знак загнать оставшихся рабынь обратно в барак. Солдаты сняли цепи, и девушки, еле волоча ноги, поплелись к своим циновкам, не обращая внимания на окрики охранников. Ми помогала им, как могла: кому скажет пару ласковых слов, кому разотрет затекшие руки, с кем-то просто посидит пару минут.
— Добрая ты душа, — вздыхала Дорна, глядя, как её помощница переходит от одной рабыне к другой.
— Им, я думаю, никто никогда не говорил ласковых слов, госпожа, — отзывалась Ми, — Вот они и ведут себя так. Каждый человек нуждается в ласке. От неё он сам становится добрее.
— Ты им это скажи, — усмехнулась женщина, — Когда они очухаются. Уж они тебя отблагодарят!
Дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял хозяин, а из-за его плеча выглядывал управляющий, сверля глазами рабынь. Купец прошелся по бараку, прикрывая нос шелковым платочком, потом повернулся к Дорне и приказал следовать за ним.
— Что-то случилось, хозяин? — поднимаясь со своего места, спросила женщина.
— Молчать! — заорал управляющий, — Мерзкая тварь! Как ты смеешь говорить с господином без разрешения!
— Всё? — купец посмотрел на слугу, — Успокоился? А теперь пошел вон! Я сам разберусь с рабыней.
Управляющий, закусив губу, поспешно ретировался, боясь даже оглянуться. Работорговец пробурчал что-то невнятное и вышел из сарая. Дорна последовала за ним.
Когда их шаги стихли, из дальнего угла поднялась стройная блондинка с большой упругой грудью и направилась к Ми. Подсев к девушке, она уставилась на неё своими синими, как небо глазами. Негритянка, выдержав этот недобрый взгляд, уселась, обхватив колени руками.
— Ну, что, черномазая? — блондинка ткнула её пальцем в бок, — Тоже надеешься попасть в постель к хозяину?
— Нет, не надеюсь, — Ми хотела отвернуться, но пышногрудая рабыня задержала её.
— Ты не отворачивай морду! — сказала она, — Ты должна мне пятки лизать, мелюзга!
— Почему это?— негритянка уставилась на собеседницу.
— Потому что я так хочу, — ответила та, — Чего сидишь? Полижи у меня между ног.
— Отстань, — отмахнулась девушка, — Не буду.
— Эй, белобрысая! — раздался возглас из другого угла, — Отстань от неё. Вернется эта дылда, она тебе башку свернет.
— Не вернется, — отмахнулась блондинка, — До утра не придет, а мы пока развлечемся.
Она схватила Ми за волосы и швырнула на пол перед собой. К ней присоединились еще две девицы из тех, которые весь день отсиживались в бараке. Они схватили негритянку за руки и ноги и растянули в разные стороны. Блондинка уселась на подстилку, развела свои длинные ноги в стороны и поманила Ми пальцем.
Девушка пыталась вырваться, но силы были не равны, и ей пришлось смириться. Её прижали губами к раскрытой щелке главной насильницы и пару раз шлепнули по заду. Ми вскрикнула, но её голос был заглушен хохотом подельниц пышногрудой бестии.
— Сначала у меня вылижешь, а потом и других обслужишь, — промурлыкала атаманша, — И так до утра. Начинай, мы ждем.