— Эй, урод! — позвал его граф, — Я обещал тебе награду. Девчонка твоя. Только не умори её раньше времени.
— О, мой господин! — Кларо бросился в ноги хозяину, — Мог ли я мечтать о таком подарке! О, благодарю!
— Пользуйся, — Лазар сделал широкий жест рукой и быстро вышел из камеры.
Солдаты последовали за ним, боясь обернуться на пленницу. Кларо маленькими шажками подкрался к Ливии и вдруг схватил её грудь своей огромной влажной лапой. Толстыми узловатыми пальцами, похожими на когти зверя, он принялся, облизываясь и громко сопя, тискать нежное тело рабыни.
Ливия застонала, но не от боли, а от отвращения к этому чудовищу. Её тело покрылось гусиной кожей, к горлу подступила рвота. Девушка закатила глаза и, лишившись чувств, упала на холодный пол. Уродец с удивлением посмотрел на неё, силясь понять, что произошло.
Опустившись перед ней на колени, он уставился на неподвижное тело своими бесцветными глазками. Похлопав девушку по щекам, Кларо увидел, что Ливия открыла глаза.
— Ну, вот и славно, — обрадовавшись, что она пришла в себя, пропел уродец, — Отдыхай, милая, а я приду позже.
Наклонившись, он приник к её лбу и лизнул его, как собака лижет руку хозяина. Кряхтя, как старый дед, он медленно поднялся на ноги и заковылял к двери, переваливаясь с боку на бок. Ливия отвернулась к стене, чтобы не видеть этого человека.
Дождавшись, когда завизжал замок, она встала на колени и подняла глаза к потолку. Слова молитвы сами срывались с её уст. Они становились всё громче и отрывистее. Рабыня молила Богов не об избавлении, не о смерти. Она просила их дать ей силы, чтобы дождаться своего любимого, не дать превратить себя в тряпку, в грязь, не лишиться рассудка. Ливия верила, что Горн найдет способ вытащить её из лап этого зверя. Ведь теперь он был не один. С ним был Кулл.
— Вдвоем они горы свернут, — думала рабыня, — Только бы дождаться этого! Только бы дожить! О, Боги! Ничтожная рабыня молит Вас о помощи!
Ответом ей была тишина. Лишь капли мерно стучали, падая на камни темницы. Свеча погасла, и узилище погрузилось в непроглядный мрак.
В ЛОГОВЕ БАНДИТОВ
Горн вел своих спутников по узкой грязной улочке, застроенной бараками и развалившимися домами. Городские трущобы, по мнению юноши, были идеальным местом, чтобы скрыться от посторонних глаз. Любопытных зевак здесь не было. Стража тоже не совала нос в эти развалины, опасаясь получить удар ножа в спину или удавку на горло.
Они выехали за два часа до рассвета. Моросил мелкий дождь, небо было затянуто сплошной серой пеленой, и солнечным лучам еще долго не пробиться, чтобы осветить землю. Лишь звонкий цокот копыт выдавал их, но Горн сейчас об этом не думал. Ему нужно было найти надежное пристанище, пускай плохонькое, но тихое и безопасное.
Из развалин старого каменного дома выскочили два оборванца с пиками наперевес. Друзья остановились.
— Эге, кто к нам пожаловал! — воскликнул один, что поменьше, — Ну, господа! Кошельки-то отдайте. И девку тоже.
— Я тебе сейчас кишки выпущу! — загремел Кулл, но Горн схватил его за рукав.
— Мой приятель шутит, — с улыбкой произнес он, — Мы ищем Ганта. Ты не знаешь, где он?
— Кто такой? — фальшиво удивляясь, сказал второй, — Не знаю такого. Кошельки и бабу!
— Девчонку мы не отдадим, — твердо сказал юноша, — Гант велел привезти её к нему. И деньги тоже ему предназначаются. Так что зря стараетесь.
Услышав эти слова, Ми вся сжалась от страха и сильнее обхватила шею Кулла. Негр тоже изменился в лице, но что-то ему подсказывало, что его хозяин просто заговаривает грабителям зубы. Одной рукой он прижал к себе девушку, а другой взялся за рукоять ятагана, готовый в любую секунду снести голову тому, кто осмелится протянуть руки к его любимой.
— А-ну, осади! — из развалин вышла группа бандитов во главе с одноглазым верзилой, тем самым, которого недавно Горн поколотил в таверне Флина.
Грабители с пиками исчезли в трущобах. «Циклоп» прошелся вразвалочку перед Горном и его спутниками.
— Кого ищете? — спросил он хриплым голосом.
— Ганта, — ответил юноша.