— И что ты собираешься делать со мной? — усмехнулась Рика, — Ментам сдашь?
— Обойдемся без милиции, — буркнул Кир, — Лучше расскажи про себя. Я тебя с Эльбруса не видел.
— Рассказать-то можно, — Эрика опустила голову, — Только после этого мне самая дорога на зону.
— Ну-у! — протянул Кирилл, — Сейчас задрожу от страха. Ты рассказывай, а там решим, куда тебя девать.
— Хрен с тобой, слушай! — девушка залпом допила чай, — Короче, когда меня снимали с этого долбаного плато, еще пару раз шарахнули о скалу задницей, но новых переломов не было. Провалялась я три месяца в больнице в гипсе, потом еще пол года в центре реабилитации мне психологи мозги парили. Всё хотели понять, не свихнулась ли я. К моей радости и их горю всё обощлось, но с альпинизмом пришлось распрощаться.
Вернулась я на базу за документами, а там начальство сменилось. Документы не просто вернули, а еще срок хотели впаять за потерю казенного имущества. Перестраховщики чертовы! Одним словом, дунула я оттуда быстрее ветра. Пора, думаю, и домой возвращаться. Приехала, а избушки-то моей нет!
— Как нет? — удивился Кир, — Сгорела?
— Нет, не сгорела. Муженек мой ненаглядный, узнав, что я с горы долбанулась, на радостях дом наш продал одной семейке. По дешевке толкнул, чтобы побыстрее. Дергалась я не очень долго и не слишком сильно. Быстро поняла, что у этих людей в округе всё схвачено. Ментура у них на жаловании, прокуратура — тоже, вроде, с ладони кормится.
Решила я тогда наняться к ним в услужение. Так получилось, что они меня не видели и имени моего не знали. У муженька моего фамилия другая. Пришла на интервью и быстро поняла, что люди эти с прибабахом. Она — молодая дородная и очень властная телушка, он — старичок, который у неё под каблуком. Посидели, поговорили. Взяли они меня в качестве смотрительницы дома. Я тогда еще не понимала, что это такое. Думала — экономка.
Тут через пару дней приводит эта корова девушку. Даже не привела, а приволокла на поводке.
— Шутишь? — усмехнулся Кир, — В наше время человека на поводке, конечно, водить можно, если он — мазохист.
— Я не шучу, — серьезно ответила Эрика, — И девчонка та мазохисткой не была. Её откуда-то выдернули и сделали самой настоящей рабыней. Не удивляйся! Бесправной, жалкой, ничтожной рабыней. Её били, морили голодом, связывали, заковывали в цепи, затыкали рот кляпами самых разных модификаций. Но это — потом, а пока мне было поручено отдрессировать её.
Я хотела отказаться и уйти, но желание вернуть себе имущество, оказалось сильнее. И я начала действовать. Вернее, злодействовать. Я понимала, что, чем строже и жеще я буду, тем лучше для дела. И потом, я не была уверена, что за мной не следят.
Мне хватило двух недель, чтобы из этой девчушки сделать ручное животное. Я её вышколела по полной программе. Элька была довольна. А потом приехали её детки. Они учатся в Англии, а сюда приезжают на пару недель на каникулы. Эти ребятишки — два монстра. Что они только с рабыней не делали. Я думала, девчонка свихнется или покончит с собой. Но помочь я ей ничем не могла. Иногда и мне перепадало. Но их мамаша предупредила, чтобы со мной не связывались.
Конечно, о моих спортивных успехах никто не знал. Иначе они быстро бы меня просчитали. Я пользовалась определенной свободой в доме и волей-неволей узнала кое-какие тайны этой семейки Адамсов. Шутка юмора. Их зовут Арсений и Эльвира Ждановские. Но видок — точняк, как в том фильме.
Потом я узнала, что Элька прикупила в тайне от своего старикана дом на болотах. Где-то здесь есть странный поселок.
— Есть, — подтвердил Кирилл, — Там всего несколько дворов, но подведены все коммуникации. Я туда предпочитаю не соваться. Неприятный народец там обитает.
— Вот именно! Мы уехали туда. Мы — это Элька, я, рабыня и шофер Федор, по совместительству подручный Эльвиры, охранник и инквизитор. Туда же приехали и детки. Две недели они отдыхали и забавлялись с новой игрушкой мамаши.
Когда уезжали, на рабыню было страшно смотреть. Она постарела лет на двадцать, даже седина в волосах появилась. Короче, однажды утром я обнаружила, что девушка померла. Не покончила с собой, а просто откинулась.
Федька её сгреб и отнес на болота. А через месяц в доме появилась очередная девушка. Эта прожила там почти год, пока не надоела хозяйке. Отпускать её, сам понимаешь, она просто так не собиралась. Федка и её в трясину отправил.
Короче говоря, сейчас у Эльки четвертая по счету рабыня. Кстати, какое сегодня число?
— Первое Октября, — выпалил Кир, — А что?
— Сегодня на каникулы приезжают дети Эльвиры, — грустно ответила Рика, — Опять будут «развлекаться».
— Ну, а что дальше? — Кир присел на топчан, на котором лежала девушка.
— А что дальше? Я её тоже начала дрессировать. Только у Эльки терпения не хватило. Приказала привести. Я привела. Тут мы повздорили с этой госпожой гребаной. А она обид не прощает. Я это знаю. Ушли мы с девкой в мою комнату, и тут мне так её жалко стало! Что-то сломалось во мне. Я велела девушке бежать, а во дворе уже менты рыскали.