Тина почувствовала, как кисти её рук погрузились во что-то тесное и мягкое, при этом неприятно поскрипывавшее. Следом, запястья были схвачены тонким ремнем. Девушка попыталась пошевелить пальцами, но резиновый мешок был очень тесный, и этого сделать не удалось.
Госпожа еще раз осмотрела рабыню со всех сторон и, не говоря ни слова, полезла на кровать. Делала она это так смешно и неуклюже, что Тина еле сдержалась, чтобы не прыснуть со смеху.
Когда эта господствующая корова разлеглась на многочисленных подушках, она пальцем поманила к себе пленницу и приказала лечь в ногах.
— Для начала, — изрекла она мурлыкающим голосом, — полижешь мне пальцы на ногах. И смотри, не ленись! А то я
Пристроившись поудобнее, девушка принялась облизывать каждый палец, при этом стараясь не касаться ногтей, торчавших, как казацкме сабли. Ноги, к слову сказать, были хорошо вымыты и приятно пахли. Трещин и царапин на них тоже не было. Госпожа умела следить за собой.
Вылизав одну ногу, рабыня принялась за другую и обсосала её на совесть. Кому же охота получить изрядную порцию плетей, тем более, что хозяйка почти всегда так увлекалась, что жертва могла попросту откинуться до того, как хозяйка устанет.
— А теперь ложись сюда, — проказала Эльвира, указав пальцем на низ живота.
Рабыня послушно легла на живот между разведенными в стороны ногами. Нос её защекотал приятный запах фиалок, а раскрытое лоно уже блестело от выделяемого сока. Девушку немного удивил вид полового органа уже немолодой женщины. Она всегда думала, что с годами половые губы становятся дряблыми, а сама щель превращается в выжатый лимон. Но каково было её удивление, когда перед глазами предстала совершенно молодая раковина и свежий бутон влагалища.
Госпожа растянула в стороны большие половые губки, обнажив розовую нежную плоть и бугорок набухшего клитора, блестевшего от выделений. Девушка осторожно лизнула его языком, и холм любви затрепетал от прикосновения. Эльвира, выгнувшись в дугу, хрипло застонала. Тина лизнула еще раз, потом еще. Госпожа вздрогнуала всем телом и и подалась навстречу её ласкам.
Рабыня принялась лизать и сосать клитор и внутренние стенки половой щели, стараясь просунуть язык глубже в истекавшую соком пещеру. Не имея возможности помочь себе руками, Ти увеличивала амплитуду, стараясь захватить языком и темное отверстие ануса. То ныряя между бедрами госпожи, то поднимаясь, словно стараясь глотнуть новую порцию воздуха, чтобы снова погрузиться в пучину, девушка сама вдруг почувствовала, как низ её живота стало приятно греть, а из раскрытой норки потекла теплая смазка.
Эльвира, то выгибаясь, то обессиленно падая на постель, уже не стонала, а хрипела, подергиваясь всем телом в такт ласкам своей рабыни. Внезапно, схватив её за волосы, она подтянула девушку к себе и впилась в неё губами, на несколько секунд лишив её возможности дышать. Отлепившись, госпожа, не выпуская из руки волос, прижала невольницу с своей груди.
Тина обхватила надувшийся сосок губами и стала сосать, как большую соску, причмокивая и посапывая.
— О-о-х! — вдруг раздался стон госпожи.
Девушка подняла голову и увидела глаза Эльвиру, полные слез и горевшие, как два огромных уголька. Женщина натянуто улыбнулась и внезапно прижала девушку к своей груди, гладя по волосам и шепча что-то неразборчивое.
Рабыня даже оторопела от такой неожиданной нежности со стороны своей свирепой хозяйки.
— Где же ты научилась этому? — вполне добродушно прошептала Эльвира.
— Я вспомнила, — ответила девушка, — Как меня ласкала подруга. А вам понравилось, госпожа?
— Молчи, — Эльвира прикрыла ей рот рукой, — Полежим в тишине.
— Да, госпожа, — еле слышно сказала рабыня и замерла, прижавшись щекой к полной и еще упругой груди женщины.
Часы пробили полночь. Эльвира лежала неподвижно, только её рука нежно поглаживала стриженые волосы своей пленницы. Тина, боясь шевельнуться, лежала на груди хозяйки. Это были самые счастливые минуты, с тех пор, как она стала рабыней. Девушку не били, не издевались, не обзывали самыми последними словами. Даже связанные за спиной руки и тесный ошейник не могли омрачить этой маленькой радости.
— Пососи мою грудь, — плаксиво попросила госпожа и вдруг добавила, — Пожалуйста!
— Да, госпожа, — Ти обхватила сосок хозяйки и принялась медленно втягивать его себе в рот, дразня его язычком.
— Как славно ты это делаешь, — простонала Эльвира, — Еще! Еще!
Рабыня втянула в рот часть груди и слегка сжала зубы. Нежная плоть начала пульсировать под её нажимом, а сама женщина снова начала хрипло дышать. Внезапно она выгнулась дугой и, издав протяжный и громкий стон, тяжело рухнула на подушки.
Девушка насторожилась. Но опасения её скоро прошли, когда госпожа, схватив невольницу за плечи, ловко перевернула её и положила на бок, а сама потянулась рукой к промежности.