«Гнусавая» вытащила кляп и овесила подзатыльник.
— Лижи, тварь! — приказала она, прижимая Алину лицом к лобку, — Нежно и ласково!
Обливаясь слезами, девушка начала вылизывать щелку своей мучительницы, давясь от запаха пота и мочи. «Грудастая», тем временем, стоя сзади, несильно хлестала её по спине.
Девицы сменяли друг дружку, подставляя свои «прелести». Алина уже сбилась со счета, по какому кругу она удовлетворила своих насильниц. Но она продолжала работать языком и губами, доставляя сомнительное наслаждение этим избалованным гадинам. Пока она лизала очередную дырочку, другие в это время, расстегнув платье и задрав выше пояса короткую юбку, дергали несчастную за соски и совали свои пальцы с длинными ногтями во все щели, при этом разражаясь противным животным смехом.
— Что здесь происходит? — раздался вдруг голос Игоря.
— Отдыхаем, — бессовестно ухмыляясь, сказала «Гнусавая», — Не тебе же одному своей шлюхой пользоваться!
— Я вам головы оторву, шпана базарная! — прорычал парень, расталкивая девиц, — Пошли вон, шалавы!
Он поднял с колен измученную и униженную Алину, развязал ей руки и снял ошейник. Вытерев своим платком слезы, парень вывел её из раздевалки.
— Вот мерзавки, — зло пробурчал он.
— Увези меня отсюда, — прохныкала Алина, — Пожалуйста!
— Конечно, — Игорь взял её за руку, но повел не к лифту, а вкакую-то маленькую комнату, — Я быстро закончу все дела, а ты посиди пока тут. Я тебе сейчас поесть принесу.
Комната была завалена всякой ерундой: плакатами и настенными календарями с фотографиями обнаженных девиц, фотопленками и фотокарточками. В углу стоял небольшой письменный стол, на котором грудой была навалена бумага. Окон здесь не было, но кондиционер работал исправно.
— Почему здесть такой беспорядок? — удивилась Алина, — Ты хочешь, чтобы я здесь убралась?
— Без тебя уберутся, — Игорь усадил девушку в большое кожаное кресло, — Посиди, я сейчас вернусь.
Он вышел из комнаты, и Алина стала разглядывать снимки, валявшиеся на столе. Её внимание привлекла маленькая фотокарточка, сиротливо лежавшая сбоку. Девушка взяла её в руку. С глянцевой плотной бумаги на неё смотрела красивая девушка, одетая в костюм служанки, только вместо передника на ней был белый фартук, а на голове над красиво уложенными волосами торчала белая кружевная наколочка.
Алина хотела уже отбросить снимок в сторону, но, присмотревшись, вдруг увидела, что руки девушки скованы наручниками, а шея заключена в металлический ошейник, от которого к стене, возле которой она стояла, тянется тонкая цепочка. Но при всем этом антураже глаза служанки не были грустными. Она улыбалась!
— Тебя заковали, посадили на привязь, а ты, дурочка, радуешься, — подумала Алина, — Я бы
Что бы она сделала, девушка домыслить не успела. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Игорь, держа в одной руке бумажный стаканчик с кофе, а в другой — тарелку с бутербродами.
— Разгреби место, — попросил он.
Алина осторожно отодвинула ворох бумаг в сторону, незаметно сунув карточку в разрез платья.
— Ешь, а я пойду делами заниматься, — сказал Игорь, — А потом поедем домой.
— А к Тине не заедем? — вспомнила девушка.
— Я сейчас звонил Ждановским, — угрюмо сказал парень, — Странно. Там никто не отвечает. Я позвоню позже.
Когда он ушел, Алина снова вытащила фотографию и положила её перед собой. Жуя бутерброд, она пыталась понять, эта девушка на снимке действительно счастлива, или же ей приказали улыбаться. Девушка так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как в комнату кто-то вошел.
— Нравится? — перед Алиной стояла высокая брюнетка в брючном костюме.