— Тут кругом болота, — Эльвира пространно покрутила рукой, — Кто тебя искать-то станет?
— Да ладно, — девица скорчила рожу, — Выгребу я ваше дерьмо.
Оставив Тину внизу, Эльвира отвела наемную работницу куда-то в верхние комнаты. Вернулась она быстро, подхватила поводок и утащила рабыню обратно в клетку. Связав ей ноги и заперев дверцу на замок, госпожа ушла.
За стеной послышался шум и приглушенный голос девицы, орудовавшей шваброй. Чему она возмущалась и чем была недовольна, девушка разобрать не смогла, и не очень-то хотела. Закрыв глаза, она попробовала уснуть, но туго стянутые ремни на руках давали о себе знать при малейшем движении. Приподнявшись, она прислонилась к решетке и застыла в таком положении.
— Сидишь, уродка? — Ти, наверное, заснула, потому что не услышала, как к ней подошла размалеванная девица.
Не издав ни звука, рабыня отвернулась, но уборщица, увидев, что на неё не обращают внимания, просунула ручку швабры между прутьями решетки и больно ткнула в живот.
— М-м-м! — завопила рабыня, попытавшись увернуться от следующего тычка.
— Красиво мычишь, сучка! — обрадовалась Карина, — А что еще ты умеешь делать? А-ну, раздвинь ножки!
— М, — буркнула Тина, дернув связанными ногами.
— Здорово! — воскликнула девица, — Я бы тебя еще сильнее запаковала. А потом мучила бы в своё удовольствие! Знаешь, что бы я с тобой делала? Не знаешь? А я расскажу! Ты бы у меня лизала каждый день с утра и до вечера и с вечера до утра. Твоей хавкой была бы моя моча и моё дерьмо, потому что ты сама — дерьмо. Рабское отродье!
Она так увлеклась своими разглагольствованиями, что не заметила, как в комнату вошла Эльвира.
— Ах ты дрянь! — госпожа изо всей силы треснула уборщицу по спине стеком, — Как ты сюда вошла, шалава?
— Ты чё? Сдурела? — Карина отскочила в сторону, потирая спину, — Сперва научись двери запирать!
— Я тебе сейчас поору, — голос хозяйки стал похож на шипение змеи, — Будет учить меня.
— Я воспитывала твою зверушку, — с ехидной улыбкой выпалила девица, — Её надо поучить манерам. Грубит, дерзит, обзывается.
Отпихнув Карину в сторону, Эльвира отперла клетку и вошла внутрь. Первым делом, она проверила кляп. Убедившись, что ничего не нарушено, она дотронулась рукой до живота и внимательно посмотрела на рабыню. Тина слабо застонала, на что госпожа кивнула головой и вышла, снова заперев её.
— Иди за мной, — на удивление спокойно сказала Эльвира.
Они вышли в коридор, и вскоре оттуда послышались вопли Карины и крик госпожи. Продолжалось это минут десять. Потом всё смолкло. Еще минут через пять послышались тяжелые шаги. Это пришел Федор. Хозяйка ему что-то сказала, и он ушел.
— Сучка такая, — пробурчала Эльвира, снова входя в комнату, — Я её предупреждала. Больно?
Она уставилась на рабыню.
— М-м, — замотала головой девушка.
— Ну, да, конечно, — не поверила хозяйка.
Снова войдя в клетку, она развязала невольнице ноги и сняла рукав. Велев вытянуть руки вперед, она заковала их в наручники с длинной цепью и только потом отсоединила шейную цепь. Рот раскупоривать не стала.
Взяв девушку за руку, госпожа повела её вниз. Спустившись в подвал, они вошли в маленькую комнату без окон. В середине на спускающейся с потолка цепи, прикрепленной к поднятым вверх рукам, с кляпом во рту, без одежды, с расставленными в стороны ногами, к которым была привязана толстая палка, не дававшая ногам сомкнуться, висела Карина и яростно рычала. Её глаза сверкали так, что казалось, из них посыпятся искры.
Взяв в руку тяжелый длинный хлыст, Эльвира подошла к девице, но обратилась к стоявшему в стороне Федору: