— Слишком строптивые и мало привлекательные девки, — объяснил Ури управляющему, — Хозяин на таких даже не посмотрит. Ты же знаешь. Наш Господин любит баб крепких, но кротких, с хорошими формами и приятной мордашкой. А эти — все рябые да конопатые. Одним словом — деревня.
Маленькую крестьянку и еще двух девушек тоже не забыли. По распоряжению управителя замком этих рабынь отправили на кухню посудомойками и помощницами кухарки. Когда их привели в огромное помещение, заполненное паром и аппетитными запахами, пожилая полная женщина расплылась в улыбке и, всплеснув руками, властным голосом приказала снять с невольниц цепи, хорошо вымыть и одеть в чистые сарафаны.
— Ты, Милли, не обижай их, — почти шепотом попросил Ури, — Накорми и определи на посильную работу.
— Иди уж! — рассмеялась кухарка, — Сама я разберусь, что делать с этими цыплятками.
Уже стемнело, когда Ури вошел в барак, где сидела Ильма. Отстегнув от стены её шейную цепь, он присел перед девушкой на корточки и задумчиво проговорил:
— Что же мне с тобой делать, девушка? И надо же было тебе уродиться такой красавицей. Глаз, что ли, выбить? Или мордашку твою изуродовать?
Резко вскочив на ноги, он поволок невольницу из барака на задний двор, где располагались конюшни. Грубо втолкнув девушку в маленькую коморку, стражник плотно прикрыл дверь и велел Ильме встать на колени.
— Вымажись навозом с ног до головы, — приказал Ури, — И постарайся, чтобы в таком виде ты была всегда. Не забудь замазать своё клеймо. А я в свою очередь постараюсь, чтобы к тебе не приставали.
— Спасибо, господин, — пролепетала девушка, — Вы очень добры.
— Не обольщайся, — хмыкнул Ури, — Ты нужна мне для дела. Наступит время, вернешь должок сполна. И запомни: тебя зовут Лили. Куда делась принцесса — не знаешь. Тебя схватили на дороге, когда ты направлялась в Дарку искать пропитание. Вся твоя семья умерла от голода. Всё поняла?
— Да, господин, — кивнула головой девушка.
— Сиди смирно, — приказал Ури.
Достав из-за пояса большой кинжал, он несколькими взмахами искромсал великолепные волосы рабыни, после чего она стала похожа на самую заурядную замарашку из глухой деревни, измазанную навозом. Ури вытащил из сундука грубое холщевое платье — небольшое полотно с дыркой в середине, и помог невольнице одеться. В довершение он перепоясал её грубой веревкой. Новая рабыня для работы на конюшне была готова.
Дни тянулись, похожие один на другой. Ильма, теперь уже рабыня Лили, поднималась засветло. Наскоро проглотив скудный завтрак, состоявший из небольшого куска зачерствевшего хлеба и половинки зеленой луковицы, она принималась за работу: чистила лошадей, задавала им корм, выгребала навоз, меняла солому в денниках.
Когда появлялся старший конюх, исполнявший так же обязанности возницы, девушка забивалась в дальний угол, чтобы не попадаться ему на глаза. Пару раз этот коротконогий мужичек, не обращая внимания на то, что рабыня перемазана в конском дерьме, к которому он привык, пытался тянуть к ней руки. Но, на её счастье, поблизости всегда оказывался Ури или кто-то из его подчиненных, которые пресекали попытки сластолюбца. Терри, бурча что-то себе под нос, с недовольным видом отходил от девушки, сверкая глазами.
Так прошел месяц. Но однажды ранним утром на конюшне появился рослый молодой человек в черном комзоле и высоких сапогах. Терри, который возился с упряжью, сразу же согнулся пополам, сложив руки на груди.
— А это что за чучело? — насмешливым голосом спросил человек, — Кто её приволок сюда?
— О, Хозяин! — заскрипел Терри, не поднимая головы, — Это — новая рабыня Лили.
— Интересно, — Хозяин медленно подошел к девушке, прикрывая нос кружевным платком, — Очень интересно!
— Эта девка из последней партии, — пояснил подошедший стражник, — Мы подобрали её на дороге, когда гнали колонну.
— Ты врешь, скотина, — спокойно сказал высокий человек, — Не та ли это принцесса Ильма?
— Какая же она принцесса? — испуганно заморгал глазами солдат, — Грязная она.
— Поглядим, — Хозяин приподнял голову рабыне тонким хлыстом, — Отмыть и привести ко мне. Немедленно! Если окажется, что это та девка, которую я ищу, тебя казнят, сволочь.
Стражник весь затрясся от страха и бухнулся в ноги своему господину.
— Пощадите меня, Хозяин! — завыл он, ползая перед ним на четвереньках, — Я ничего не знаю! Мне приказали наблюдать за ней, а кто она такая, не сказали.