— О! Там Егор Ирбе выступал. Он говорил о своей нелегкой трудовой жизни в городе, что всю жизнь проработал на заводе, что с его ладоней никогда не сходили ладони, и вот он стал кем-то в жизни.
Андрей совсем потерялся от услышанного. Он ничего не ответил и молча прошел мимо друзей домой. «Спать, только спать». Огромная усталость сковывала его тело, он ничего не хотел делать, лишь упасть на мягкую кровать и вновь закрыть глаза. У Ксюши были, видимо, другие планы, она взяла ноты и села за письменный стол. Наступил покой и тишина, прерываемый лишь ударами капель о подоконник. Андрей не думал ни о чем, он все больше уходил из комнаты в сон, в долгий спокойный сон.
Когда-то, пару лет назад, они с ребятами собирались у Санька, закупали невероятное количество водки, приглашали девчат, и начинались традиционные куражи. Обязательными атрибутами подобных вечером были танцы до упада, пьяный разговор о смысле жизни, а также «ему дала, а ему не дала». Пили, кричали с балкона политические лозунги, ласкали верных подруг, философствовали, что первичней, водка или женщина, умудрялись засыпать не ложась, собственно, спать. Утро после такого представляло сущий ад, тело рассыпалось на куски, мысли, будучи еще с вечера в рассыпанном состоянии, потихоньку собирались воедино. Сейчас Андрей испытывал похожее состояние, с той лишь разницей, что возле не было друзей в подобном состоянии. То веселое время ушло, все «верные подруги» повыходили замуж и сидят сейчас дома с маленькими террористами, которых мы называем «дети», да и вообще все как-то повзрослели, и уженовые, абсолютно иные потрясения вызывают полные отключения организма.
Поздно вечером Андрей открыл глаза. Ксюша, видимо, уснула прямо за столом и сидела, уткнувшись в его поверхность. Голова трещала и раскалывалась на куски, хотелось застрелиться, но Андрей, чувствуя голод, отправился на кухню, чтобы выцепить что-нибудь вкусненькое.
Вкусненького было навалом, но вот аппетитного было недостаточно, и Андрей с грустью стал уплетать многочисленные апельсины, не заметив, что ему от них стало плохо. Кое как добравшись до кровати-полигона, он свалился с ног.
«Это скорее всего от погоды» — думал несчастный человек, не заметив, как рядом с ним легла Ксюша. Она придвинулась поближе к соседу, четко давая понять, что ей хочется, что бы он ее обнял. Андрей не противился, ему хотелось лишь, чтобы она поскорей уснула. Так и произошло, правда сам он уснул еще раньше, так что пропустил тот момент, когда женщина засыпает. Андрей выглядел абсолютно здоровым, правда лишь во сне.
Еще живя на старой квартире, Андрей часто спал днем. Возможно из-за ночных гулянок, а может из-за врожденной лени. В такие дни друзья никак не могли дозвониться до спящего медведя и бешено колотя в дверь, уходили прочь. Андрюха не считал сон потерянным временем, наоборот, ему казалось, что во сне человек может чему-то научиться, если конечно, тому способствует сновидение. Да и просто покой во сне он принимал за легкое лечение, позволяющее сберечь нервные клетки от посягательства внешнего мира.
Ночь пролетела незаметно, и вновь электронный звуковой сигнал разбудил Андрея. Самочувствие было куда лучшим, по сравнению со вчерашним, он даже попытался сделать что-нибудь эротичное со своей соседкой, которая, к удивлению злоумышленника, никогда не просыпалась от будильника. Фантазии явно не хватало, и злоумышленник, для начала, чмокнул девушку в губы. Бесполезно. Тогда он аккуратно пощекотал указательным пальцем по коленке жертвы и стал медленно подниматься по ее бедру к самому интересному месту. Когда палец был в сантиметре от него, Ксюша вскочила и закричала:
— Дрюша, меня насилуют, спаси!!!! Неужели ты хочешь взять меня в жены не девс… сссс…, — у Ксюши заела пластинка.
— Только ею, — уверенно отреагировал Андрей, отчего девчонка бросилась в объятия, при этом начав колотить руками парню в грудь. Наконец, отбив себе ладошки, она недовольно посмотрела ему в глаза.
— Больше так не шути, милый! Мне приснилось, что смычок стал мужчиной и пристает ко мне! Как я теперь взгляну на скрипку? Ты меня так напугал! — и Ксюша проронила слезу.
— Я буду рядом и никогда больше не буду тебя пугать. «Мир в нашем доме»?
Вместо ответа девушка улыбнулась и пошла на кухню, по всей видимости, с целью приготовления завтрака. Андрей вспомнил, что сегодня второй по важности день в жизни его спутницы, день записи альбома на студии «Бах Рекордс».
— Ксюш, как у вас альбом называется?
— Не слышу!
— Ну ты и глухая!
— Ах, альбом! Наш дирижер придумал ему прекрасное название «Гусли святого шарманщика»!
— Звучит.
— Идем кушать, все готово.
Они сели за стол и принялись уплетать аппетитные гамбургеры, запивая их Кока-колой. Андрюха с ужасом осознавал, что есть такие страны, где это обыденное явление и искренне им сочувствовал. В нем таилось предчувствие, что вскоре и для него это перестанет быть чудом, он станет тем, кто по утрам лениво лезет в холодильник за очередной бутылочкой Кока-колы. С другой стороны, его привыкание к Мерсу, по мнению Андрюхи, никак не портило его автомобильную жизнь. Он любил его, как живого коня, пичкал бензином, различными маслами, которые можно было даже пить, из-за их высокого качества. В ответ же мустанг отвечал ровным мурлыканием движка и прохладным ветерком на большой скорости. Раньше такую же любовь он испытывал к строптивой Яве, которая от его ухаживаний становилась порой на козла, видимо, давай знать о взаимности. Но по иронии судьбы маленькая Ява сменилась большим и мощным Мерседесом.
Время приближалось к полудню, Андрей и Ксюша, плотно закрыв дверь, побежали в новый гараж, где стоял могучий автомобиль. Погода не прекращала издеваться над городом и донимала его вечной сыростью и грязью. Дождь, казалось, стал неотъемлемой частью бытия, как будто так и должно быть, так было всегда, есть и будет. Хотя, по правде, так было не всегда. Прошлой весной май, напротив, щедро дарил солнечные лучи, не давая ни на секунду не усомниться в правильности происходящего. В тот год все рокеры выехали на дороги чуть ли не на месяц раньше обычного, так как традиционные весенние ручьи практически иссякли уже к середине апреля. Глядя сквозь мелькающие дворники, Андрей с ностальгией вспоминал прошлогоднюю весну. «Последний раз в мае мать ездила в деревню, навещала бабушку. Вроде все было хорошо, бабушка не болела. А почему она там Танюху не видела? Рассказала бы наверно, если видела, девушка-то Татьяна видная. И спрашивать сейчас как-то стыдно, не в тему…»
Поливая прохожих брызгами из-под колес, Андрей с Ксенией добрались до студии «Бах Рекордс». Из машины лениво выполз водитель и открыл заднюю дверь из которой, отрыв зонтик, выскочила девушка, его спутница. Взяв подругу под ругу, он повел ее в здание, обвешанное различными нотами и прочей ерундой. Его подругу, видимо, знали там все, от вахтерши и до директора, по крайней мере учтивое «здравствуйте» не пропускал никто. Где-то сверху, ориентировочно двумя этажами выше раздавались различные музыкальные звуки, какая-то музыкальная какофония, издаваемая музыкантами, настраивающими свои инструменты. Увидев Ксюшу, они дружно захлопали в ладоши и радостно провели ее к роялю. Андрей прошел в зал и сел там на кресло. Сзади кто-то ворчал:
— Примочка не пашет, не тот «овердрайв», не тот! Захар, дай свой «дисторшн»!
С другой стороны кричали:
— Это не ритм-бокс, это пипирня какая-то, лажа просто! Как я буду эти фишки лабать? Я смогу только «Аэм»!