— Угощу и борщом, если до этого дойдёт дело. Вчера готовила.
— Для себя одной? Или…
— Или!.. Мужа на дорогу им кормила.
— Он в дороге?
— Да.
— Дальней?
— Дальней…
— А дети? Их у вас, насколько я помню, двое мальчишек…
— В лагере… Завтра возвращаются…А пока их никого нет, я бы с удовольствием кое-чему поучилась бы у вас… Вы так прекрасно танцуете…
— С превеликим удовольствием!Музыка есть?
— Не ахти какая, но сейчас будет. Идёмте.
Саша берёт его за руку и ведёт в комнату, которая судя по всему была детской.
— Нет, здесь нам будет тесновато… Но ничего. Только радиолу надо принести из спальной. Хорошо?
Они направились туда.
— Вот она, на секретере стоит. Поднимите?
— Поднять-то подниму. И донесу. Но стоит ли? Где её там устанавливать? А здесь она уже стоит и, как я вижу, подключена к сети.
— Но здесь совсем уж тесно… Видите: кровать двуспальная занимает добрую половину площади, шкаф платяной и шкаф книжный, секретер, стулья…
— А мы стулья вынесем и место освободим!.. Где пластинки?
— Пластинки так себе. Но танго найдём. Вот, пожалуйста.
Заиграла музыка. Парочка заскользила ей в такт.
— В тесноте, да не в обиде, не правда ли? – спрашивает она, заглядывая ему в глаза.
— Вот именно! Можно и ещё теснее, если вы не против…
Не получив ответа, он положил её правую руку себе на плечо, а свою левую протянул ей за спину и крепко прижал к себе.
— Ох, я, кажется, совсем пьяна, ноги путаются, не могу угодить вам в такт. Вы, наверно, про себя ругаете меня, такую неуклюжую. А я вспоминаю, что вы выделывали тогда, 8 марта, с нами у Родиной.
— Что же я такого выделывал с вами?