— Нет, нет, — протестует она, отбиваясь от моих ласк и медленно отступая под моим натиском.
Я разворачиваю её так, чтобы путь её отступления вёл к постели, и, когда она оказывается у её края, то, подталкиваемая мною, опрокидывается навзничь, произнося:
— Ну что мне с тобой делать, негодник?
Моментально взобравшись на неё, я торопливо ищу место приложения своей неизбывной мужественности, нахожу и вхожу в него, по-прежнему мокрое, горячее и готовое к продолжению любовной битвы. И на сей раз мне удаётся сделать добрых четыре десятка выпадов, прежде чем, почувствовав приближение катастрофы, я вынужден срочно покинуть столь гостеприимные пределы.
— Да! – задумчиво произносит госпожа Самарина, после того как я скатываюсь с нею и устраиваюсь под боком у неё. – Кто бы мог подумать? Мальчишка!.. Ну баловень, ну шалун, но ведь мальчишка же!.. А какой герой!..
И, повернувшись ко мне, обнимает и целует меня.
— Что значит в ваших глазах герой, Елизавета Дмитриевна? – интересуюсь я, завладевая одной из её ладоней и направляя её на свой всё ещё эрегирующий член.
— Вот-вот, это я и имею в виду! – смеётся она, впервые, по-моему, не отдёргивая руку. – Ведь надо же!.. Сколько раз!..
— Сколько раз что? — смеюсь и я.
Но руки её не отпускаю, предлагаю даже:
— Не попробовать ли нам ещё разок?
— Нет, нет! – пробует возражать она, снова оказавшись подо мною и спустя мгновения после того, как я опять проникаю в неё, крепко обхватывает и целует меня.
Но сделав всего несколько выпадов, я резко подаю назад и, усевшись рядом с ней, заявляю:
— Как видите, нам по силам совершить ещё один сладостный поединок. Но чтобы продлить его как можно дольше, следовало бы вернуться к позе Жанны д’Арк…
— То есть, Надежды Дуровой?
— Ну да!
— Что ж, просьбы героев надо уважать! – произносит госпожа Самарина, приподнимаясь и осёдлывая меня. – Что дальше?
— А дальше, — говорю, — найдите мой помазок, привстаньте над ним и опуститесь на него, так чтобы он оказался внутри вашей прелестной раковинки… Вот так!… Но чуточку погодите!.. Дайте мне приподняться и обнять вас.
Просунув руки ей подмышки и возложив ладони на плечи таким образом, чтобы она не могла резко поддавать наверх, говорю:
— Теперь можно! Но только осторожно, не торопитесь, не пускайтесь сразу же в аллюр, а то опять соскочите…
— Откуда тебе, малолетке, всё это известно? – нарочито сердито спрашивает она, принимаясь исполнять мои инструкции.
— Разве я вам не говорил?
— Ах, да, книжки разные читал, да братец старший делился опытом…
— Вот именно…
— Какой ты молодец-удалец! – хвалит она меня, обхватив обеими руками за шею и то и дело пытаясь пуститься вскачь.