— Значит, — обращается ко мне госпожа Селиванова, когда мы остаёмся одни, — если я правильно поняла, ваше пребывание в усадьбе Ульманов как бы незаконно?
— Да вроде бы, — соглашаюсь я, переминаясь с ноги на ногу.
— И какого же рода проказы, если не секрет, заставили ваших родителей пойти на такой шаг? Что пожимаете плечами?.. Ну да ладно… Я вообще-то явилась сюда, чтобы, запылившись и приустав в длинной дороге, окунуться в речку, а застаю тут милующуюся парочку…
— Я готов оставить вас здесь одну, принеся тысячу извинений за то, что стал невольным препятствием для исполнения ваших намерений…
— Что мне толку от ваших извинений!..
— Я готов на деле доказать вам, что искренне сожалею…
— Это как же?
— Не знаю… Прикажите только… Я весь к вашим услугам…
— Что ж, вы подали мне хорошую мысль: воспользоваться услугами такого обаятельного ангелочка… Как вас изволите величать?
— Саша.
— А меня зовут Олимпиада Гавриловна… Я здешняя помещица, правда редко сюда заглядывающая… Основное хозяйство у нас в другом месте…
— Серафима Сергеевна мне говорила…
— Кто такая Серафима Сергеевна?..
— Ну… та, что со мной только что была… Жена управляющего у Ульманов…
— Вот как… Та, с которой вы тут миловались… Ну да бог с вами… Но что мне теперь самой делать?… Почему я вас вместе с нею не прогнала?.. Мне всё же надо искупаться… А как это сделать на глазах молодого и судя по всему уже довольно порочного молодого человека?
— А вы что, пришли сюда без купального костюма?
— Ну что вы, как можно?
— Так снимайте свой капот, я его подержу, и полезайте в воду!
— Вы обещаете отвернуться?
— Ни сколечко!.. Полюбуюсь на вас!..
— Ну что ж… Полагаю, ничего страшного не случится… Ведь вы мне в сыновья годитесь…
— Вот я и смогу убедиться, гожусь или нет, сравнив с теми дамами, которые мне удалось видеть в купальне Ульманов: мамой, тётей, самой госпожой Ульман, а также их дочками – взрослыми и ещё маленькими…
— Вот как?.. И они вам это позволяли?
— Они ничего не подозревали вначале, я просто ухитрялся подсматривать за ними!..
— Как вам не стыдно!