так.
Она опять начала рыдать. Ее голова повисла, а ее густые темные волосы скрывали лицо. Я поставил перед ней чай и нежно поцеловал в макушку.
Когда я сел напротив нее, она подняла голову и сквозь слезы посмотрела прямо на меня. Там была агония. Она горько пожаловалась:
— Зачем кому-то делать это с нами?!
Я сказал:
— В этом мире есть люди, которые просто хотят получить то, чего им хочется. Они никогда не задумываются над тем, как их эгоистичные желания могут навредить другим. Черт, они, вероятно, даже не подозревают, что другие люди существуют, кроме как в качестве агентов для удовлетворения этих желаний. Мёрф, очевидно, — один из них. Должен признать, что я полностью ошибся в его отношении, как с точки зрения его морального компаса, так и с точки зрения его профессиональной компетентности. Я был уверен, что он мог бы лучше справиться с фотографиями, но он, должно быть, делал их в спешке в своей комнате. Он должен был знать, что я узнаю, что он сделал, и когда узнаю, то уволю его с максимальной жесткостью. Я просто не понимаю, почему он пошел на такой риск. Теперь он — мертвое мясо. Я собираюсь сделать разрушение его карьеры личным проектом, и если оставлю его хоть с одним центом в кармане, то почувствую, что потерпел неудачу. Я лишь сожалею о том, что он заставил тебя переживать. Должно быть, увидеть подобные фото было просто ужасно.
Она посмотрела на меня измученными глазами и сказала:
— Это меня уничтожило. Я никогда не чувствовала такой боли. Я потеряла сознание, когда увидела их, а потом хотела убить себя.
Я мягко спросил:
— Почему ты просто не позвонила мне, и не сделала очную ставку? Ты никогда не стеснялась противостоять мне из-за чего-либо?
Она сказала:
— Я преподаю в третьем классе. Я ничего не знаю о компьютерных уловках. Для меня ФОТОГРАФИИ НЕ МОГУТ ЛГАТЬ. — Я никогда не слышал такой боли в голосе человека, когда она сказала эти последние три слова. Она опять заплакала.
Затем она всхлипнула и сказала:
— Ты же видел, что я думала, что ты это сделал, и полагаю, я не могла с тобой встретиться, считая все подтвержденным.
Она с грустью сказала:
— Я была настолько опустошена твоим предательством, что просто не смогла с тобой говорить. Как будто ты был совершенным незнакомцем, кем-то, кого я не знала. Я была в ужасе от того, что ты мне скажешь.
Я сказал так сочувственно, как только мог:
— Я понимаю. Я чувствовал бы то же самое, если бы ты изменила мне.
Она заметно вздрогнула. Я подумал: «О-о», но хотел, чтобы она сохраняла спокойствие и провела меня через события последних десяти дней.
Я сказал:
— Когда ты получила фотографии?
— Они пришли ко мне в четверг после обеда.
Я встал, подошел к ее ноутбуку, который стоял на кухонной тумбе, и нажал на ее аккаунт.
Как она и сказала, Джанет преподает в третьем классе. Она — не великий пользователь электронной почты. Поэтому, сообщение было пятым сверху после четырех спам-объявлений.
Заголовок гласил: «Мне жаль», а в сообщении было сказано: «Я должен был сказать тебе».
Отметка времени указывала на предшествующий четверг в 15: 38. Я открыл вложение, и там было две фотографии.
Первая была со мной и с Джейн Лонгворт. Вторая была достаточно убедительным представлением о том, как я трахаю шлюшку-блондинку.
Я буквально съежился от боли, которую, должно быть, нанесла ей вторая фотография, и со скорбью в голосе сказал:
— А что случилось потом?
Она сказала:
— Я упала в обморок и меня вырвало. Потом я заползла в спальню и опять потеряла сознание. Я была в полном шоке. Я не могу описать, насколько я испугалась. Мне нужно было с кем-то поговорить, а я понятия не имела, что ты скажешь мне. Единственное, что я знала наверняка, это то, что встретиться с тобой я была не готова. Поэтому я позвонила Мёрфу. Он был другом, и он был там, с тобой. Я надеялась, что у него найдется логическое объяснение того, что я увидела. Я рассказала ему о том, что видела, а он сказал, что это он прислал фотографии. Он сказал, что мучился по этому поводу. Но должен был сказать мне, потому что ты делал это со мной на КАЖДОЙ конференции. Я не буду вдаваться в подробности о длительном приступе плача, но, короче говоря, он вызвался вернуться с конференции пораньше, чтобы помочь мне разобраться с этим. Я подобрала его, когда он вернулся, и он отвез меня к себе и показал еще шесть таких же отвратительных фотографий. Мне стыдно признаться, что они так разозлили меня, что на следующее утро я навестила адвоката по бракоразводным делам. Мёрф организовал это с одним из своих друзей по колледжу. Я была чрезвычайно благодарна за то, насколько он отзывчив и как мастерски помог.
Я подумал: «Да, верно, он очень хотел помочь мне выйти из моего брака». Я решил, что жизнь в картонной коробке под мостом будет для этого ублюдка слишком хорошей судьбой. У меня были более существенные планы на мистера Мёрфа.
Джанет продолжила:
— Я вернулась к Саре полностью опустошенной и уснула. Это был мой первый сон за почти сорок восемь часов. Проснулась я ближе к вечеру, когда мне позвонил Мёрф. Он был сочувствующим и полностью сосредоточился на том, чтобы помочь мне преодолеть мое горе, и спросил, может ли он пригласить меня на ужин, чтобы отвлечься от моих неприятностей, и чтобы мы могли поговорить еще. Я НИЧЕГО не могла сделать, чтобы перестать думать о ситуации, поэтому пошла с ним в местный ресторан. Это было не столько» свидание, сколько соболезнование двух друзей, и после того как мы поели он отвез меня прямо домой. На следующий день он целый день катал меня на лодке. Это было больше похоже на свидание. Я просто пыталась справиться с собой, и была готова к любому отвлечению, которое кто-либо мог предоставить. Это было в тот день, когда ты приехал домой. Он продолжал вести себя по-джентльменски и был отзывчивым, хотя я весь день носила на яхте одно из моих бикини.
Мое сердце упало от незамутненной ревности, и я громко сглотнул. Я знаю, как Джанет выглядит в бикини.
— Затем он пригласил меня в среду на ужин. Это было уже ТОЧНО как свидание. Мы ели, танцевали, и он поцеловал меня, а я в ответ поцеловала его. Этому способствовали, мои горе и неуверенность в себе. Я просто хотела, чтобы какой-нибудь мужчина уверил меня, что моя жизнь не закончилась. Женщина на твоей фотографии была намного моложе и горячее меня, и я начала изливать на него свою потребность быть желанной. Это было похоже на мою личную версию стокгольмского синдрома.
Я подумал: «Возможно, он не очень хорош в фотосъемках, но он — гений в соблазнении. Он не мог бы сыграть на опасениях Джанет лучше, даже если бы действительно был женат на ней семнадцать лет».
Затем она заколебалась. Я не хотел слышать, что будет дальше, но должен был раскопать всю историю. Поэтому я сказал, и мой голос был полон подозрений и угроз:
— Это все, что тогда случилось?
Она глубоко вздохнула, а потом после длительной паузы продолжила. Она сказала, что вчера вечером Мёрф пригласил ее к себе домой на ужин, просто чтобы помочь ей набраться смелости для противостояния, которое, как сказал адвокат, ей придется выдержать сегодня со мной.
В середине этого предложения Джанет заплакала. Я наконец-то точно понял, что он ее трахнул. Я мягко сказал:
— Сколько раз? — Она сказала самым тихим голосом:
— Один.
В тот день, когда метеор пронесся по небу, динозавры, должно быть, чувствовали то же самое, что и я в этот момент. Ошибки не было. Жизнь, как я понял, закончилась. Моя прекрасная родственная душа, любовница и подруга раздвинула ноги для Джима Мёрфа.
Тихий голос в моей голове подсказывал мне быть честным, так как Джим Мёрф мастерски сыграл ее. Но факт оставался фактом, она отдала все это другому мужчине, не дав мне ни малейшей возможности оправдаться.
Она изложила мне все чертовские подробности. Она не дразнила меня, просто будто была …