отношений есть будущее? — со слезами задала вопрос она. И он ответил как есть, без лукавства.
— Ты офигительная шлюшка!!! Ты та, которую я хочу трахать! Мне хорошо с то-бой, тебе со мной! Это главное! А, о будущем? Я так далеко не заглядывал. Зачем? Всё может, случится!
— Подожди! А если твой друг изнасилует твою шлюшку, что ты будешь делать? — пыталась шутить или перевести в шутку, она.
— Алён! Сучка не захочет кобель не вскочит! Слышала такую поговорку?
— Олег ты меня сейчас пугаешь! Я для тебя пустое место? — у Алёны на глазах навернулись слёзы.
— Не неси ерунду! Всё будет нормально! — просто, ответил Джокер. У Джокера к Бору было особое отношение. Дружба и взаимопонимание, были основными качествами, но выполнение Бором рискованной, черновой работы, от которой он не уклонялся, наоборот, с охотой её выполнял, загнали Джокера в различные долги перед ним, поэтому Бор вёл себя с Джокером на равных и более развязно, чем все остальные из его окружения.
— Ему нравится твоя попа Алён! Ему вообще нравятся женские попки. В тебе, он на большее не претендует! Не переживай! Если даже и… Ничего страшного! — ржал как конь Джокер, глядя в глаза Алёне. Но ей было не до смеха. Она почувствовала, что Джокер стал, относится к ней как к вещи, а не как к женщине которая нравится ему, как к объекту для удовлетворения своей похоти, всё. Нет, он как проводил каждую с ней ночь, так и продолжает с ней спать, даря ей тоже огромное удовольствие. Стал пропадать огонёк, который толкнул её на смену повседневной жизни с мужем, на фейерверк событий и впечатлений за эти полтора месяца. Джокер, неожиданно исчез и не появлялся в съёмном доме, третий день. Уточнив в парке автомашин, Алёна узнала, что он срочно выехал с начальником по работе, на предприятие по производству запчастей, не далеко от Красноярска, вернётся через пару дней. Вечером к ней ввалился, чуть подвыпивший Бор. Ужиная вместе с ней, а он принёс с собой шашлык, пирожки, которые прихватил у кого-то на дне рождении, он вёл себя нормально, шутил, нёс безобидную ерунду. Про Джокера он ничего не спрашивал, как будто его не существовало. Через 40 минут посиделок, Бор пустил в ход свои руки. Обследование её ног выше колен сопровождались поцелуями шеи, лица, отталкивающих его руки.
— Боря, прекрати! Я девушка, твоего друга! Так нельзя! — по, детски, пыталась его образумить и остановить Алёна.
— Ты его девушка? Не смеши! У него, таких как ты… Он просто с тобой играет в подобие семьи. Ты просто его, на сейчас, любимая шлюха, ты этого не понимаешь? Спермоприёмник ты его и… — резкая пощёчина не позволила ему договорить, в принципе, правдивую реальность. Алёна сто раз пожалела за этот удар. Борис больше ничего ей не говорил. Он был зрелым мужиком-32 года, 1м80см роста и около 90кг. Он, повалив её на диван в низ лицом, перед этим разорвав впереди блузку, ей же, связал её руки, сзади, выше локтей. Стащил с неё коротенькую юбку с трусиками. Минут 15-ть не спеша, облизывал, целовал её ягодицы. Минут пять делал Алёне куни, от чего она возбудилась и потекла. Она, кричала обзывая его последними словами, уже плача просила остановиться и оставить её в покое. Несколько минут умоляла его и просила прощения за пощёчину. За это время Бор полностью разделся. Лаская её тело, несколько раз, случайно, ткнулся своим членом ей в ногу. — У меня, такой как ты молодой, в жизни ещё не было. Его пальцы, смазанные по всей вероятности подсолнечным маслом, начали проникать в её попу, разрабатывая анус. — Целочка! Такой попы у меня ещё не было!!! — продолжая разминать вход её ануса, спокойно с наслаждением мурлыкал Бор, не обращая на крики и вопли Алёны. Алёна почувствовала, что в её зад упёрлась головка его члена. Она зарыдала от отсутствия возможности сопротивляться. В голове в первые за полтора месяца прогремели слова Сергея «Когда ты свою ошибку поймёшь, изменить, к сожалению ты ничего не сможешь, будет поздно!!!». Член Бора был среднего размера 15—16 см, но очень толстый у основания с обыкновенной но заостренной залупой, которая раздвигая колечко ануса начало своё движение. Не смотря на смазку в виде масла, Алёна почувствовала резкую невыносимую боль, которая током разбегалась по всему телу.
— Хорошо то как!!! Уууууммммммм!!! — не обращая на крики и просьбы Алёны остановиться, мурлыкал Бор. Он немного подвигался в ней, 3см он уже в неё продавил. Этими сантиметрами он трахал её минуты 2—3. Алёна начала привыкать к боли, которая в свою очередь начала отступать. Она перестала кричать, она кряхтела и стонала, слёзы лились из её глаз. Душераздирающий вопль разнёсся по дому, Бор вогнал полностью свой член разрывая колечко её ануса. Алёна обмякла потеряв сознание от боли, Бор включил свой отбойный молоток. Он был счастлив, таких ощущений у него не было ни с кем и никогда. Сколько продолжалось изнасилование определить Алёна не могла. Когда она очнулась, руки были развязаны, она лежала на боку, рядом с ней спал Бор. Во рту у него, был сосок её груди. Он, наверное, сосал и уснул. Она отодвинулась от него, вновь заплакав, его член, пах были в её крови. Её ягодицы и бёдра тоже были ещё в невысохшей кровяной слизи. В комнате стоял запах кала и мочи. По всей вероятности она в бессознательном состоянии описалась. Дотронувшись до своей истерзанной дырочки пальчиком, она вздрогнула от резкой боли и жжения. Она была обессилена. Опустив ноги с дивана, она попыталась встать, сразу упала на пол. Проснувшийся Бор кинулся к ней. Подняв её на руки, понёс в ванную.
***
— Господи! Да что же это за извращенцы такие! Ну и молодёжь пошла!!! — возмущался Харламыч, осматривая Алёну. Она, сквозь землю готова была провалиться, от стыда! Она с утра, не то, что сидеть, ходить не могла. Как до работы добралась, она не помнила. Видя не ладное, подружки по работе, вызвали скорую.
— Милочка, это даже не тварь! Это мазохист-рецидивист кокой-то! Разве так можно… ? — продолжал возмущаться Харламыч.
Алёна не стыдилась слёз, которые ручьём катились из её покрасневших и опухших за эти сутки, глаз. Она почувствовала палец в попе, который, по всей видимости, обрабатывал повреждения. Анус и весь вход почувствовал холод, боль начала отступать. Харламыч её госпитализировал, понимая деликатность вопроса, под не существующим диагнозом. На её протесты он даже не обращал внимания.
— Алёна 3—4 дня отсутствия Вас, на вашей работе, ничего не поменяет, ничего не изменит, а вот вы придёте под нашим контролем, быстренько в норму. На 3-й день её посетил Джокер. Принёс свежие фрукты, конфеты, был весел и любезен с Алёной, как и все справлялся о её здоровье, но основной вопрос заданный им шокировал её.
— Про Бора, ты кому-нибудь говорила? — пытаясь улыбнуться, спросил он. Алёне стало ясно, что её Алежик в курсе всего!
— Где бы он сейчас был, если бы я… ? — слёзы разочарования, к окружающему её миру и к самой себе ручьями хлынули из её глаз.
Джокер её обнял, поцеловал, начал успокаивать, но всё это было так наиграно и так противно Алёне, что она встала с кровати, — мне на процедуры нужно! Время! До, завтра… — машинально сказала она последнюю фразу и вышла из палаты, в сторону процедурной. Он даже ничего ей не ответил и не сказал, вышел вслед за ней, пошёл не за ней, а на выход. Через неделю Алёна была выписана с эпикризом — ЗДОРОВА.
Возвращаться на квартиру она не хотела, она не боялась, было противно, за всё, что она натворила своей похотью, дуростью и уступками любовнику. Олеся приютила её без вопросов, в своей комнате. Она была из последней партии прибывших новичков на стройку. Это была миловидная на лицо толстушка около 1м 60см ростом, очень подвижная, отзывчивая, молодая (28 лет) женщина с грудью чуть больше третьего размера. Разведена, детей нет, так как муж после свадьбы только пил и бил её, иногда просто так для порядку, протрезвев, извинялся до очередных 100гр. Три года в таком режиме …