не было. Наконец, он обратился к фотографиям фигурок на стенах и в течение нескольких недель проводил исчерпывающее интернет-исследование, пытаясь найти какую-нибудь подсказку, указывающую на их значение или источник. Все попытки оказались бесплодными, и в отчаянии он собирался сдаться, когда ему пришла в голову идея найти специалистов в этой области. Задача оказалась труднее, чем он ожидал, и лишь когда он начал изучать языческие обряды, наметился какой-то прогресс. Через неделю ему были известны имена четырех специалистов, занимающихся подобной тематикой. После многочисленных телефонных звонков и передачи фотографий этим людям выяснилось, что двое из них были шарлатанами, а один просто ненормальным. Четвертый же избегал личного общения, и потребовались все навыки убеждения Мэтта, чтобы он, наконец, согласился на встречу.
Доктор Джеральд Хамфрис был профессором религии в небольшом частном колледже, примерно в часе езды от работы Мэтта. По пути на встречу Мэтт думал о том, какую именно информацию может дать ему этот человек и чем следует с ним поделиться самому.
— Профессор Хамфрис? — спросил он, стуча в приоткрытую дверь.
— Да. Я полагаю, вы Мэтт? — ответил мужской голос.
Общаясь с мужчиной по телефону, Мэтт ожидал встретить человека постарше, но теперь, стоя с ним лицом к лицу, предположил, что ему слегка сорок. Профессор был среднего телосложения, имел густую шевелюру и носил джинсы с пуловером. Когда они сели за небольшой стол в углу комнаты, профессор выжидательно посмотрел на него.
— Профессор, я надеялся, что мы сможем более подробно поговорить о фотографиях, которые я вам отправил, — начал Мэтт и после паузы продолжил рассказ — Я наткнулся на эти… резные фигурки… в старом мавзолее, построенном несколько десятков лет назад. Мне они показались довольно необычными, и я пытаюсь понять их значение.
— Да, я понимаю. Вы объяснили это по телефону. Но я действительно рассказал вам все, что знаю. Похоже на искусство представителей какой-то религиозной секты… что не редкость в этом регионе. Особенно учитывая тот период истории, который вы упомянули, — пояснил он.
Мэтт с самого начала почувствовал, что Хамфрис чего-то недоговаривает по телефону, но теперь был в этом уверен. В ответе профессора чувоствовалась некая нервозность, она проявлялась в быстрых движениях глаз и рук. К счастью, будучи аспирантом, он научился понимать эго ученых и теперь мог сыграть на этом.
— Ну… черт возьми… это разочаровывает. Мое исследование включало беседу с другими специалистами в этой области и привело меня к вам. Вы явно на голову выше других, так что я надеялся… , — сказал он и после паузы добавил — Я имею в виду, если вы не знаете… Я думаю, это тупик.
Если профессор и почувствовал укол своего эго, то вида он не подал. Вместо этого его глаза сузились, как если бы он был в глубокой задумчивости. Мэтт молчал, ожидая ответа учёного в течение пары минут.
— Послушай, Мэтт. Позволь мне быть с тобой честным. Я считаю, что эти фигуры связаны с каким-то странным культом, но дело в том, что для серьезного ученого участие в подобных вещах — это яд. Я не хочу, чтобы мое имя всплывало на каких-то странных веб-сайтах, как это случалось с другими, — ответил он.
— Профессор, это важно только для меня… и… мы просто разговариваем. Никаких записей или заметок, — сказал он Хамфрису.
И снова профессор надолго замолчал, обдумывая информацию, прежде чем наконец ответил:
— Я помню, как много лет назад видел похожие цифры. Они были найдены… в аналогичной обстановке… это все, что я помню.
— Но… , — начал Мэтт, желая получить больше информации.
— Мне очень жаль, но у меня скоро начнутся занятия, — прервал его профессор.
Профессор Хамфрис проводил Мэтта до двери, и тот пошел прямо к своей машине. Пока молодой аспирант вел машину, он обдумывал полученную информацию и решил, что она лишь подтверждает его подозрения. Ничего конкретного профессор не сказал, а то что мавзолей связан с какой-то странной сектой, Мэт и так знал. К сожалению, это была единственная зацепка, которая давала хоть какие-то надежды, поэтому он чувствовал себя подавленным из-за того, что ему не удалось распутать эту ниточку. Он решил, что пора снова встретиться с Гасом, но, учитывая текущие обязательства, он знал, что это должно произойти на неделю позже.
Он прибыл в квартиру к шести часам и сразу понял, что что-то не так, как только вошел внутрь.
— Ты долго отсутствовал и как-то странно себя ведёшь, — сказала Хизер, странно глядя на него.
Его защитные механизмы мгновенно напряглись, и он, осторожно подбирая слова, ответил:
— Я просто был занят на работе. Прости, дорогая.
— Хорошо… , — ответила она, но он буквально кожей почувствовал ее тревогу.
Мэтт подошел к ней сзади, обнял за талию и заставил себя сказать:
— Как насчет того, чтобы заняться любовью позже?
— Ты хочешь этого? — спросила она с тем же странным выражением лица.
— Хочу, — ответил он и отошел.
Интуиция подсказывала ему, что она стала что-то подозревать, но он не знал, почему. Боясь, что взгляд может выдать его, он решил немного побыть один и успокоиться. Он провел несколько часов за своим компьютером, притворяясь, что работает, и размышляя о том, что узнал, и о тех долгих месяцах, которые оставались до 1 ноября. Больше всего его мучало то, что всё, над чем они работали, было лишь теорией. Однако ничего другого им не оставалось, и, по крайней мере, их усилия могли дать какой-то результат в будущем. А сейчас перед ним стояла задача сохранить иллюзию любви для женщины, владеющей его Хизер.
— Пойдем в постель, — сказал он, обнимая ее за талию.
— Хорошо… , — ответила она.
Не прошло и пяти минут, как они оказались обнаженными. Мэтт начал нежно лизать и сосать ее соски, чувствуя их неповторимый вкус и твёрдость. Казалось, всё было как обычно и даже ее вздохи прозвучали в нужный момент, но молодой человек мог сказать, что ее сексуальным ответам не хватало глубины. Тем не менее, он продолжал ласкать ее, а затем вошёл в женщину и медленно занялся с ней любовью…
Мэтт лежал на спине, тяжело дыша, а рука женщины покоилась у него на груди, слегка поглаживая его кожу. Молодой человек постепенно приходил в себя после оргазма. Чувство вины не уходило. Мэтт сильно возбуждался во время секса с ней и постоянно кончал в нее, не в силах вынуть член. Рассуждения о том, что такой страстный секс помогает поддержать его иллюзию, не могли его полностью успокоить. В это время ее руки перестали гладить его грудь и переместились к его лицу. Через мгновение она повернула его голову в свою сторону.
— Давай поженимся, — мягко сказала она.
— Хизер, мы поженимся. Мы уже договорились… , — начал он, но она оборвала его.
— Я… то есть сейчас… прямо сейчас. Я не хочу больше ждать, — ответила она.
— Зачем? — спросил он, изо всех сил стараясь оставаться спокойным.
— Я просто хочу… , — сказала она, и, прежде чем он успел ответить, добавила — Мы можем просто пройти регистрацию. Нам не нужна шикарная свадьба.
Эти слова были еще одним признаком того, что женщина в постели не была его девушкой, так как настоящая Хизер всегда хотела пышную церемонию и очень волновалась по этому поводу. Он не был уверен, что было движущей силой желания демона, но знал, что ему нужно выиграть время.
— Дай мне подумать… подумать о подходящем времени, — сказал он.
Женщина была явно недовольна его ответом, хотя после некоторого обсуждения она приняла его точку зрения. Через несколько минут она встала с кровати и ушла на кухню, и Мэтт использовал уединение, чтобы продумать свои следующие шаги. Решив, что происходящее имеет важное значение, молодой аспирант уверился, что ему нужно навестить Гаса и обсудить сложившуюся ситуацию.
— Мэтт, это профессор Хамфрис,…