в ОК-Ридж. — Разве мы не должны были туда ехать? — Спросил я.
— Она покачала головой. — Это последнее место, куда нам сейчас надо. Мы должны добраться до Форт-Мида.
Я попытался переварить эту мысль. — Мы успеем на самолет из Ноксвилла?
— Она покачала головой. — Ни самолетов, ни кредитных карточек, ни телефонных звонков. Я не могу рисковать еще одной попытки нападения. Мы уходим в автономность.
— Мы собираемся ехать обратно в Вашингтон? — Недоверчиво переспросил я. Она просто кивнула.
Как раз в это время мы попали в пробку в Ноксвилле, и я молчал, пока Эстер выбиралась из неё. Но как только мы выехали, то помчались к границе Виржинии, я больше не мог сдерживать свои вопросы.
— Ты никогда не говорила мне, почему Моссад следит за мной, — пожаловался я. — Если уж на то пошло, ты не сказала мне, почему Аль-Каида или кто там еще с Амиром пытается убить меня. — Внезапно меня осенила довольно приятная мысль. — Погоди, это Амир взорвал себя вместе с Генри?
— Она покачала головой. — Нет, не повезло. На самом деле это был брат Амира, Хасан. Он такой же плохой, и я не жалею, что он ушел, но Амир тот, кто нам действительно нужен, желательно живой.
Учитывая, что Амир был тем, кто спал с моей женой, я бы не возражал, если бы он был там в кусках. — Так кто же этот парень Амир и почему он имеет на меня зуб?
На ее лице появилось явно неловкое выражение. — Вообще-то, возможно, это отчасти наша вина. Вы знаете, что компьютерный вирус, над которым вы работали в течение последних нескольких недель? Ну, это мы послали его в АНБ.»
Я был потрясен тем, что она узнала об этом. Неужели больше нет ничего секретного?
— Один из наших людей обнаружил, что он прикреплен к сообщению, которое мы перехватили в Тель-Авиве. Мы не смогли выяснить, что это такое и что он должен делать, но мы думаем, что его целью является что-то в Государстве Израиль. Единственная зацепка, которая у нас есть, — это название вируса: «Аль Андалус».
Я первый раз слышал это название, что такое «Аль Андалус»? — Спросил я. — это какой-то код или чье-то имя?
— Нет, это имя из истории. Еще в 700-х годах мавры вторглись в Европу из Северной Африки. Со временем им удалось завоевать Португалию, большую часть Испании и даже часть Франции. Они назвали этот регион Аль-Андалус, и различные халифаты и эмираты правили им в течение следующих семи столетий.
Я ошеломленно уставился на нее.
— Все это из-за того, что случилось 1300 лет назад?
Она мрачно кивнула.
— Я знаю, в это трудно поверить, но ИГИЛ хочет восстановить халифат и восстановить мусульманское господство над Аль-Андалусом.
— Это самое безумное, что я когда-либо слышал! — Воскликнул я. — Как они могут надеяться на это? И вообще, это не имеет ко мне никакого отношения. Во мне нет испанской крови — я даже никогда не был в Испании.
— Ты смотришь на это с западной точки зрения, а не с их, — спокойно сказала она. — Для ИГИЛ потеря Аль-Андалуса была унижением, которое должно быть отомщено, и они готовы к борьбе, которая может длиться столетие или больше. Они знают, что им нужна поддержка других арабских стран, поэтому их план состоит в том, чтобы объединить их, напав на государство Израиль. Мы думаем, что вирус Аль-Андалус-это первый этап их плана. Наши эксперты полагают, что этот вирус является высокотехнологичной кибератакой на нашу оборону. Но мы не смогли его взломать, поэтому передали вам.
— Почему я? Я просто еще один хакер, ничего особенного, — сказал я.
— Не надо себя недооценивать, — сказала Эстер. — Мы следили за вашей работой и знаем, на что вы способны. Что еще более важно, ИГИЛ тоже это знает, и они отчаянно хотят убедиться, что никто не придумает способ нейтрализовать его. Как ты думаешь, почему они пытались добраться до тебя через Джинни? Как ты думаешь, почему Амир послал своего брата за тобой, когда тебя внезапно отправили в самый большой и быстрый суперкомпьютер в стране?
— Мой шеф никогда ничего об этом не говорил, — запротестовал я.
Она с отвращением покачала головой. «Руководство АНБ никогда не было уверено, что вирус Аль-Андалус был настолько важен», — сказала она. — Нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы они поручили его тебе.»
Внезапно меня осенило воспоминание.
— Как раз перед тем, как этот парень взорвал себя, он крикнул что-то, чего я не понял.»
Она была рядом со мной. — Да, он кричал: «Аль Андалус! — Теперь ты мне веришь?»
Я откинулся на спинку стула и попытался осмыслить все, что только что узнал. В голову пришел еще один вопрос, но прежде чем я успел задать его, Эстер резко свернула на съезд в сторону Джонсон-Сити. — Куда это ты собралась? — спросил я, но вместо ответа она съехала на обочину и заглушила мотор. Затем ее голова откинулась на спинку сиденья. — Не думаю, что смогу вести машину дальше, — сказала она и, к моему ужасу, потеряла сознание.
Наверное, я немного запаниковал, потому что кричал и тряс её, но она не проснулась. Я вылез из машины, подбежал к водительскому месту и распахнул дверцу. И тут я увидел проблему. На левом плече кожаной куртки, которую она носила, виднелась рваная дыра. Я сунул пальцы внутрь, а когда вытащил их, то они были в крови.
Я вытащил ее из-за руля и сумел усадить на заднее сиденье. И что теперь? Вдалеке виднелась вывеска мотеля, и, не зная, что еще предпринять, поехал к нему. За стойкой портье работал старик, и, вспомнив слова Эстер, я заплатил наличными за ночлег.
Вернувшись к машине, я увидел, что Эстер сидит на заднем сиденье. Увидев ключ от номера, она одобрительно кивнула мне, и я почувствовал себя лучше. Я остановил машину перед дверью комнаты и осторожно помог ей зайти внутрь и лечь на двуспальную кровать. Она ахнула, плюхнувшись на поверхность кровати, но в остальном она была стоикой, как Спартанка.
Как только я включил ночник, она откпыла глаза. — Тебе придется помочь мне снять эту куртку, — сказала она. Я кивнул и помог ей вытащить здоровую руку из рукава, затем осторожно высвободил раненую. Она закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов. — Ладно, теперь нам нужно снять свитер.
Я сглотнула, потому что вязаный свитер не тянулся, и он не соскользнет так же легко, как ее куртка. Я осторожно стянул с нее разорванный рукав свитера, и она тихонько всхлипнула, когда ее рука высвободилась.
Я ужаснулся, увидев кровавую рану на ее предплечье. Я изо всех сил старался не смотреть на ее торс, но это было невозможно. У нее было тело атлета с четко выраженными мышцами живота без жира. На ней был какой-то спортивный бюстгальтер, который не портил её фигуры.
Я поднял глаза и увидел легкую улыбку на ее губах. — Девушка всегда ценит взгляд парня, — сказала она, когда я покраснел. Потом ее улыбка исчезла, и она снова стала деловой. — Тебе нужно посмотреть, нет ли поблизости аптеки. Если ты сможешь найти её, попробуйте купить ибупрофен, изопропиловый спирт, тюбик с антибактериальным кремом и несколько марлевых повязок и лейкопластырь. Да, и возьми один из этих карманных швейных наборов, если он у них есть.»
Я поспешил к машине, стараясь больше не попадаться на глаза Эстер. Примерно в миле отсюда находился небольшой торговый центр, и я смог купить все необходимое Эстер. Я не забыл заплатить наличными за все.
Когда я вернулся в комнату, Эстер сидела на кровати. Очевидно, ей удалось сполоснуть руку в ванной, но она все еще сочилась кровью, из полотенца, которое она принесла с собой. Сначала она приняла пару таблеток ибупрофена, а потом велела мне промыть рану спиртом. Я знал, что это должно быть больно, но она не издала ни звука.
Когда я вычистил её, как мог. Я не мог понять, зачем ей понадобился боевой нож, но все равно выудил его из кармана и отдал ей. — Хорошо, — сказала она, глубоко вздохнув, — теперь мне нужно, чтобы ты зашил рану.
— Подожди минутку, — запротестовал я. …