— Слушай, — неожиданно обратилась к Рэйчел моя тётя, — А может займемся детьми вместе? Ты ж сказала, что в этом туалете два пеленальных стола.
— Ага, два, — кивнула Рэйчел, — Я тоже только что об этом подумала. Но как-то не решилась предложить. Твой мальчишка в восемь лет наверно будет меня стесняться.
— Как-нибудь переживет! — заявила Дженни, — Не надо было тут, в магазине, какать в штаны. Пусть привыкает к смене подгузников. Грудным и ясельным малышам их спокойно меняют при посторонних.
— Как знаешь, — улыбнулась Рэйчел, — Я б могла со своим и в женский туалет сходить.
Моему возмущению просто не было предела. Я даже не мог представить, что юная тётя сейчас увидит меня без трусов, не говоря уже о совершенно незнакомой женщине. Ожидание неприятной процедуры было не менее унизительным — мы стояли в довольно оживлённом месте и все проходящие мимо посетители магазина — в-основном мамы с малышами — с ехиднвыми улыбками на меня глазели.
— Смотри, мам, — хихикнула девочка подросткового возраста, дернув за рукав идущую рядом с ней высокую женщину, — Такой большой и описался.
— Он похоже не только описался, — усмехнулась мама девчонки.
— Ой, точно, — засмеялась девочка, — Так штаны сзади отвисли.
— Еще как обкакался, — сказала другая женщина, остановившись рядом с нами, — Сколько ему, лет восемь?
— Угу, восемь, — кивнула Дженни.
— Мой на год старше и тоже до сих пор какает в штаны, — вздохнула незнакомая женщина, — Что только не делала. Дома еще кое-как ходит в туалет, а в школе просто беда. И в гостях тоже. Отказывается ходить в чужие туалеты по-большому и всё.
— Терпит, пока не обкакается? — усмехнулась Дженни.
— Ага, — кивнула женщина.
— Такие вещи хорошо лечатся клизмой, — заметила еще одна молодая женщина, державшая за руку мальчика лет 4-х, — Я своего тоже долго не могла к горшку приучить. Причем с маленькими делами все было нормально, а какать в горшок отказывался. По полчаса на нём сидел — и всё безрезультатно. Помучилась с ним месяц и решила ставить перед горшком клизму. Всего пару раз достаточно было поставить — мигом начал все делать сам. Теперь, когда сажаю на горшок, сразу начинает старательно тужиться.
— Еще бы, — усмехнулась Рэйчел, — Наверно клизмы боится.
— А я когда своего начала приучать к горшку, совала ему в попу слабительную свечку, — присоединилась к разговору еще одна молодая мама, — Минут за пять перед тем, как посадить на горшок.
— Я пробовала, — вздохнула мама девятилетнего мальчишки, — Знаете, какой он у меня упрямый. Даже со свечкой в попе умудряется терпеть.
— Попробуй обычное мыло, — предложила одна из женщин, — Лучше любых свечек действует. Отрежь небольшой кусочек и засунь в попу. Мигом сходит по большому.
— У меня пока со своим таких проблем нет, — усмехнулась Рэйчел, — Ему в два года достаточно померить температуру, чтоб сходил по-большому
— Понятно, где ты ему температуру меряешь, — засмеялась Дженни и вслед за ней все остальные, — Я слышала, что многие пользуются термометром, чтобы заставить ребёнка покакать.
— Часто даже совать в попу не надо, — сказала Рэйчел, — Достаточно просто подразнить намыленным термометром его маленькую дырочку.
Дженни болтала с женщинами еще пару минут, пока не открылась дверь в семейный туалет. Как я и ожидал, оттуда вышла молодая мама с грудным малышом на руках.
— А тут и вправду просторно, — сказала Дженни, зайдя вслед за мной в светлую комнату, — Намного больше места, чем в обычном туалете.
Несмотря на присутствовавшие в комнате унитаз с раковиной, она была похожа не на туалет, а на типичную детскую. Запах тоже был соответствующим. Пахло грязными подгузниками, детской присыпкой и чем-то еще. «Типичный запах яслей, — поморщился я, — Неужели мне придётся вернуться в мир малышей и заново прожить ясельный возраст, который я даже толком не помнил?» Просто не укладывадывалось в голове, как я мог в восьмилетнем возрасте обкакаться. «Как я мог так опозориться? — задумался я, — Особенно у всех на виду. И эти странные намёки Дженни за завтраком. Как будто она еще тогда знала, что со мой в магазине произойдёт».
Почему-то вспомнилась лежавшая на кухонном столе странная плитка шоколада. Я попытался вспомнить, где я раньше видел этот шоколад. «Дома в аптечке, — вспомнил я, похолодев от неожиданной догадки, — Это же специальный слабительный шоколад» Я чуть не заплакал от горькой обиды. «Так вот, что мне Дженни в какао растворила, — подумал я, — Неудивительно, что у него был такой шоколадный вкус».