— Знаю сын, потому и пригубила только, я скоро пойду, ты уж посиди с Любой, потом пусть ложится спать на мою кровать, куда ей идти пьяной.
— Ладно, сделаю. Я сегодня ночую не дома, пойду закрою, ключ ты знаешь где. А подруга твоя пусть спит, мне не жалко. Дождётся тебя, а там сама решай.
— Поняла сынок, а чего это вы сегодня? Женька к Лидке уехала с ночевкой, и ты дома не ночуешь? Совсем одну мать оставляете.
— Ну, надо мне. Пообещал я помочь одному человеку, идти далеко, решили, что переночую у него. Утром уйду от него пораньше, тогда. Хотя завтра не в школу, спешить не надо.
Я выпил с Любой стограммовик, поел немного, закусывая. Мамка около четырёх ушла. Мы выпили с Любой ещё, после этого она полезла ко мне с поцелуями. Пьяная, она мне не нравилась, но член поднялся и я, помяв её хорошенько за титьки и задницу, решил трахнуть, раз ей хочется. Закрыл дверь на ключ, отвёл её в мамкину спальню, чтобы потом не морочиться, и раздел догола. Голенькая, Люба, выглядела ничтяк. Всё у неё было на месте. Хорошая, упругая грудь с маленькими сосками, талия без жировых отложений, красивые бёдра и кругленькая попка с подвижными такими ягодицами. Письку свою она, очевидно, брила, та была совершенно голая, что ещё больше завело меня. Уложив Любу на кровать, я разделся сам и устроился между её ножек, которые она, похохатывая, раздвинула и согнула в коленях.
— Иди ко мне, Лёша, поеби меня, миленький, чтобы забылось всё. Вставляй его в меня.
Её пиздёнка приняла моего, охватывая ствол очень ласково. Смазки хватало и я начал ебать её, обняв за бёдра. Влагалище не было узким или маленьким, но плотно охватывало двигающийся член и сама Люба, обняв меня за спину, подмахивала довольно усердно, а на второй минуте уже получила удовольствие и на мгновение замерла, сжимая член и выпуская соки. Радостно засмеялась и продолжила поддавать снизу, ещё больше заводя меня. Почувствовав приближение развязки, я притормозил, сбивая накатывающий оргазм, очень хотелось трахать её подольше. Потом продолжил, ускоряя темп, и она опять кончила. Ебал я её минут пятнадцать после этого и, когда кончал в неё, она была на грани потери сознания, моталась подо мной, царапала спину и уже не подмахивая, а просто подняв свои напряжённые бёдра, принимала в себя мои толчки. Я кончил и долго выплескивался в неё, стараясь чуть ли не ввинтиться до конца, она часто дышала, была уже расслаблена.
— Ух, наконец, то! Я уж думала, что до смерти заебёшь. Сильный ты парень, Лёшка. Куда моему придурку до тебя. Ребёнка ещё хотел, а сам выебать как следует не умеет. От тебя бы я точно залетела, если бы во время, месячные позавчера только прошли. Ух, я уже не жалею, что он ушёл, забыла про это под тобой, Лёшенька. Спать сильно хочется, а то ещё бы дала тебе. Ладно, слазь, миленький. Утром, если захочешь ещё поебёмся, жаль что ты не дома ночуешь. Ох, хорошо…
Я вытащил из неё, слез, встал с кровати, и она тут же свернулась клубком, засыпая.
————————————————————————————————————————————————
В девятом часу вечера, когда стемнело, я подходил к дому своей любимой училки, Елены Ивановны, Лены, Леночки, как я называл теперь её, будучи наедине. Она встретила меня у калитки, обняла, когда я вошёл и крепко поцеловала, прижимаясь ко мне телом. Стол был накрыт, она явно ждала меня, на столе стояла бутылка вина и чекушка водки, кроме разнообразных закусок. Она не отпускала мою руку, пока мы не сели за стол.
— Ты водочки выпьешь, Лёшенька? Нет, а я сегодня водки выпью, наливай себе вино, а мне водки в эту маленькую рюмку. Молодец! Я так ждала, верила, что ты придёшь, милый.
— А чего, водку то захотела?
— Я, после неё, больше удовольствия получаю от мужчины, Лёша. Теперь ты, мой мужчина, и я хочу иметь от тебя наслаждения больше и дольше. Закусывай, не стесняйся, бери всё, что понравится. Я сегодня баньку протопила, тебя ждала, выпьем ещё по разику и сходим, помоемся, можно и попариться, если захочешь, милый.
— Ух, ты! Банька это хорошо, а то привыкли уже в ваннах, да под душем мыться. Мне баня больше нравится, и попариться охота.
— Вот и пойдём, я сама тебя напарю, хороший мой. Допиваем и переодеваемся в халаты.
Мы выпили ещё, я вино, а она грамм тридцать водки. После этого она разделась сама и велела мне снимать всё. Дала большой халат, надела сама и мы вышли в сенцы, откуда был вход в пристроенную к дому баньку, обложенную заодно с домом кирпичом. Сняли в предбаннике халаты и голые уже зашли в моечную, где стояли две широкие скамьи и бочка с холодной водой. Горячая вода пофыркивала в бачке литров на семьдесят, пристроенном на печке каменке. В парилку была ещё одна небольшая дверь. Лена набрала два больших таза почти холодной воды, смочила волосы на голове и повязала на голову платок, закрывая уши. Я тоже облил голову холодной водой, после чего мы зашли в парилку. Банька была хороша, в парилке нас сразу обдало горячим воздухом и мы полезли на полок, чтобы посидеть, прогреться. Залезли и сели рядом, дыша открытыми ртами, горячий воздух обжигал горло, но мы сидели, потели, переглядывались и улыбались друг другу. Минут через десять были мокрыми от пота, но дышать стало легче, привыкли.
— Идем, сполоснёмся, потом я тебя буду парить, Лёшенька.Мы вышли и облились холодной почти водой, затем снова зашли в парную. Лена зачерпнула полковша горячей воды и плеснула в открытую дверцу, на камни. Обдало таким жаром, что мы оба присели, уши просто опалило. Встали потом и Лена сказала, чтобы я ложился на верхний полок на живот. Я лёг, хотя опять было тяжело дышать, а она вынув из тазика распаренный берёзовый веник, залезла на второй полок и, встав на колени стала обмахивать меня им, приучая к жару, потихоньку моей спины стали касаться листья веника и, через минуту она уже охаживала меня веником всего, и ноги, и задницу, и спину. Тело привыкло к жаре и я получал удовольствие, поворачиваясь и подставляя под веник бока и руки, потом лёг на спину и Лена стала парить нежнее, стараясь не задевать веником член, неожиданно поднявшийся и торчавший колом. Она посмеивалась, поглядывая на него, закончив парить и отложив веник, взяла его в ладошку, наклонилась и поцеловала в оголившуюся красно-бардовую головку.
— Ладно, идем, обольёмся водой ещё раз, потом ты меня попаришь немного.
Облившись водой, мы опять зашли в парилку, и Лена поддала ещё пару. Потом легла на полок она, и я стал парить её уже раскрасневшееся тело, нежнее, конечно, чем она меня. Пока парил её спинку попку и ноги, ещё терпел, но когда она повернулась и подставила под веник свой передок, член был уже перенапряжён, даже руки дрожали когда я нежно похлёстывал её бёдра, ноги и между ними.
— Хватит, Лёшенька, ложись теперь на меня и впарь мне своим агрегатом, который уже изнемогает от желания. — И она развела, и приподняла ножки в коленках.
Второго приглашения не потребовалось, и я тут же оказался на её горячем, распаренном теле, сразу врываясь в её раскрытую дырку, принявшую мой член и здороваясь с ним лёгким сжатием стенок влагалища. Начиная свои толчки, я уже парил на небесах. Дышалось тяжеловато, но мы не обращали на это никакого внимания, сосредоточенные на движениях, приносящих обоюдную радость, и подступающем удовольствии. Лена, обняв меня руками и ногами, раскачивалась поддавая своим задком и первая тихонько засмеялась, замирая и прижимаясь ко мне пушистым лобком, следом за ней и я получил свою долю блаженства, тоже вжимаясь в неё и выбрасывая сперму, заполняя скользкое уже влагалище. С минуту лежали, прижимаясь и целуя, друг друга.
— Всё. Вставай, Лёша и пойдём теперь мыться. А, правда, хорошо в парилке?
— Да, я ведь впервые в парилке с женщиной побывал. Здорово. И напарились и…
— Понятно, идём, нас ждёт продолжение, ночь только начинается, хороший мой.