Сьюзен короткую записку, которую оставил на кухонном столе с обручальным кольцом и мобильным телефоном сверху.
В записке говорилось:
«Я узнал о твоей ИГРЕ. Итак, вот моя ИГРА: она называется «прощай, обманывающая шлюха»».
****************
Моя первая неделя на новой работе была увлекательной и утомительной — и это было очень здорово, потому что я безумно скучал по Сьюзен. Не то чтобы я хотел быть с ней, это было кончено. Всякий раз, когда я думал о ней, меня переполняла ярость.
Я действительно восхищался гротескным совершенством того, как она меня предала.
Но злость и ненависть к ней не значит, что я не скучал по ней. Я любил ее столько лет, любил все в ней. Эти чувства не исчезают просто так. Вместо этого они смешиваются с новыми: любовь и ненависть кружатся вместе, как будто они в стиральной машине.
В общем, я был очень рад, что Global Resources занимала меня. К тому времени, когда наступила пятница, я был благодарен за то, что просто пошел домой, посмотрел по телевизору тайм баскетбола и рухнул обессилено в постель.
Но выходные были тяжелыми. Я был новичком в Чикаго, не знал никого, кроме моих новых коллег, и мне пришлось подумать головой… на этом я внезапно снова стал холост (ну, не юридически, а во всех других отношениях). Я знал, что мне нужно начинать знакомиться с людьми, дружить, попытаться найти новую женщину в мою жизнь — и эта перспектива была чрезвычайно удручающей.
Лучшей частью этих двух дней был воскресный разговор с Брайаном и Эмили.
Они оба поддерживали меня и хотели узнать, как у меня дела. Я дал им свой новый адрес и номер телефона, в очередной раз попросил поклясться хранить всё секрете, и Эмили просто рвалась, чтобы рассказать мне все о встрече со Сьюзен.
— Она позвонила нам в понедельник вечером около ужина — она была почти в истерике. Она так сильно плакала, что я едва могла ее понять, но, наконец, я поняла, что она говорила: «Он ушел! Энди ушел! Она совершенно не могла успокоиться, поэтому я сказала ей, что поеду к ней.
— Когда я добралась туда, она была в истерике. Волосы были растрепаны, ее макияж размазан слезами. Я дала ей выпить, а затем села и сыграла сочувствующего друга до конца. Боже, это было весело!
— Я позволила ей рассказать мне все об этом, о том, как она пришла домой с работы и обнаружила обручальным кольцом на столе, и что ты ушел. Поэтому я спросила ее, почему ты, черт возьми, мог это сделать, и оставлял ли ты записку или что-нибудь ещё?
— А потом, — весело сказала Эмили, — она посмотрела на меня и заплакала еще сильнее, и, наконец, она сказала: «О, Эмили, я… Я ему изменяла!»
— Я притворилась совершенно потрясенной — думаю, я сказала что-то вроде: «Нет, Сьюзен — ты не говорила «. И я была очень злой, встала и шаталась по кухне, и я останавливалась и смотрела на нее. Она просто выглядела виноватой и испуганной.
— В конце концов я сказала: «Извини, Сьюзен, но я просто не могу сейчас здесь оставаться. Я люблю тебя и Энди, и не могу поверить, что ты сделала с ним что-то подобное. Он был самым лучшим, самым любящим…»
— А потом я просто сказала: «Я поговорю с тобой через несколько дней, когда я успокоюсь», и ушла. Оставив ее прямо там, на кухне, со слезами текущими по ее лицу!
Даже по телефону было легко услышать удовольствие в голосе Эмили.
****************
Я знал, что Сьюзен будет в ужасе, если не найдет меня, и, честно говоря, я надеялся, что это не способно свести ее с ума. Тот факт, что я так по ней скучал, только разозлило меня еще больше. Как она посмела, женщина, которой я отдал так много себя, ведет себя так невероятно эгоистично и делает меня таким чертовски несчастным?
В течение следующих двух недель я оставался на связи с Брайаном и Эмили — они были для меня как спасательный круг, позволяя мне говорить о Чикаго, новой работе, а иногда и о том, как одиноко и опустошено я себя чувствовал.
И они терпеливо слушали и продолжали говорить мне, чтобы я держался там. Они были прекрасны.
Сьюзан звонила им каждый день, чтобы узнать, знают ли они что-нибудь о том, куда я уехала. По их словам, она звучала отчаянно. Я также быстро позвонил Лайонелу, который сказал мне, что Сьюзен пришла навестить его на следующий день после моего отъезда.
Она чуть не упала в обморок, когда услышала, что я уволился с работы и не оставил адреса для пересылки.
После третьей недели в Чикаго я прилетел обратно в Цинциннати по приглашению Брайана и Эмили и провел с ними выходные. Это был отличный шанс расслабиться и избавиться от боли, которую я нес внутри.
За ужином в субботу
Эмили рассказала мне все о своем последнем визите Сьюзен.
— Она пришла ко мне в четверг — все еще пытается найти тебя, все еще в полном отчаянии. Она говорит о найме частного детектива или кого-то, кто найдет тебя. У нее есть идея, что каким-то образом, если она сможет поговорить с тобой, она сможет заставить тебя понять её, и ты ее простишь.
Я поднял брови.
— Я бы сказал, что это вряд ли случится!
— Но мне интересно услышать ее версию — она вам об этом не рассказывала?
Глаза Эмили заблестели.
— Я сказала, послушай, Сьюзен, ты уже три недели стонала о потере Энди. Мы дружим уже много лет, когда, черт возьми, ты собираешься рассказать мне, что ты на самом деле сделала? Насколько плохо это было?
— И она тебе рассказала? Ну, Эмили, я во все уши тебя слушаю!
В тот вечер я узнал чертовски много о своей жене, и ничего из этого я бы не хотел знать. Эмили начала с истории первой супружеской неверности Сьюзен — с очаровательным британским парнем, которого она встретила на книжной вечеринке. Он болтал с ней на протяжении всего мероприятия, а потом пригласил ее выпить.
— Поэтому она сказала ему, что она замужняя женщина и не может просто уехать с ним. Но она не отрекалась от него, вместо этого она спросила, в каком отеле он остановился, а затем сказала ему, что встретит его в баре через час.
— А потом они встретились выпить, и пошли в его номер, и легли спать вместе.
Я сидел и смотрел в окно. В конце концов, это не было новостью — я знал, что она трахалась не только со мной в течение многих лет, и, должен был быть первый раз, — но это было чертовски больно.
— Она сказала, почему?
— Я спросила ее об этом, поверьте мне! Она выглядела смущенной и сказала: «Мне было скучно. Я знаю, что это не оправдание, Эмили, но это правда. У нас с Энди была прекрасная жизнь и приятная сексуальная жизнь, но всегда было одно и то же. Ничего особенного или восхитительного, такое всё предсказуемого, понимаешь? А вот этот сексуальный парень с отличным акцентом, и я подумал: «Вау, это все встряхнет!»
— Она сказала, что секс был очень веселым — ничего космического, просто захватывающе, потому что после всех этих лет он стал чем-то другим. И что на следующей неделе она позаботилась о том, чтобы у тебя было много секса, и это было лучше, чем обычно.
— Итак, — сказала она, — она сказала себе, что это была беспроигрышная ситуация. Она может время от времени перепёхиваться на стороне — осторожно, и это оживит ее сексуальную жизнь с вами, и всем будет от этого лучше. Ты можешь поверить в это дерьмо?
В течение следующего часа Эмили рассказала мне остальное. Сьюзан постепенно приобрела привычку каждые пару месяцев находить парня, с которым трахалась. Сначала это были разовые связи, но потом пятый или шестой парень прекрасно себя вёл в постели, поэтому ей захотелось увидеть его снова.
Их роман длился три месяца, пока он не обручился с женщиной, с которой встречался. По словам Эмили, Сьюзан сообразила, что внебрачный секс на самом деле стал горячее после первого раза, когда она и ее новый любовник научились доставлять удовольствие друг другу.
Таким образом, ее новый план превратился в краткосрочные отношения — шесть, десять, может быть, двадцать раз с парнем, пока возбуждение не начало утихать….