был настолько неожиданным, что я был застигнут врасплох. Она смотрела мне в глаза с выражением решимости и разочарования. — Я знаю, что сегодня ты провел на работе одиннадцать часов. Хочешь знать, что ты сделал, когда вернулся домой сегодня вечером? ЕЩЕ ПОРАБОТАЛ! Ты заперся в своем кабинете, как делаешь это каждый вечер! Теперь ты даже не хочешь потрудиться поговорить со мной о том, почему я несчастна?
— Ты сказала, что хочешь уйти от меня. О чем еще тут можно говорить?
— Я этого не говорила.
— НО ТЫ И НЕ ОТРИЦАЛА ЭТОГО, КЛЭР! Не деликатничай. Скажи, чего ты хочешь.
— ХОЧЕШЬ ЗНАТЬ, ЧЕГО Я ХОЧУ? Я скажу тебе! Я хочу чувствовать себя любимой. Мне нужен мужчина, который хочет, чтобы я была рядом. Кто хочет быть рядом со мной. Я хочу чувствовать себя сексуальной с мужчиной, который считает, что я сексуальна. ВОТ ЧЕГО ХОЧУ Я!
— А я не заставляю тебя это чувствовать? Ты это хочешь сказать?
Она опять замолчала. Я больше не собирался отпускать ее так легко.
— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, КЛЭР! ОТВЕТЬ МНЕ.
Внезапно что-то меня ударило. Я не знаю, откуда оно взялось, но оно было там. Своего рода откровение. Момент, когда меня постигло озарение. Она не сказала, что хочет, чтобы Я заставил ее почувствовать себя сексуальной. Она сказала, что хочет мужчину, который заставляет ее чувствовать себя такой.
— Тебя заставляет чувствовать это кто-то другой? — выдохнул я. Ее лицо постепенно вытянулось, пока она просто не разрыдалась. Потом закрыла лицо руками.
— Да, — тихо сказала она между всхлипами. Злости и яда, которые были в ее голосе минуту назад, больше не было. Теперь это была просто грусть.
Мой мир остановился. Все во мне перестало жить. На это я ничего не ответил. Я не мог. Я просто сидел и смотрел, как она плачет.
— Кто? — наконец спросил я. Ответа не было. Просто еще больше плача.
— Кто?! — крикнул я, слегка встряхнув ее. Она удивленно икнула и вытерла слезы.
— Дуг, — тихо сказала она. — Это Дуг.
Дуг. Мой лучший друг. Насколько банально?
Могут ли слова описать то, что вы чувствуете в этот момент? Нет прилагательных, которые могли бы точно это описать. Никто не может придумать никаких поэтических метафор, которые могли бы точно нарисовать картину глубины отчаяния, в которое вы погружаетесь, когда обнаруживаете, что ваша жена и ваш лучший друг предали вас. Оба выбрали кого-то другого, но не тебя. Что еще хуже, они выбрали друг друга.
Это увеличивает предательство в десятки раз. Боль, которая является результатом этого предательства, также усиливается.
Боль. Это единственное подходящее слово. Другого не хватает. Даже его синонимы не соответствуют тому, что это знание делает с вами.
Я хотел ответить, но не мог. Нужно было так много сказать, но все это ничего не значило. Так много вопросов хлынуло, было, мне в рот вместе с обвинениями, угрозами и простыми словами вроде «изменяющая пизда» и «сука». Но ничего не вышло.
Я сделал единственное, что мог. Ушел. Я просто вышел из комнаты и оставил ее там, спускаясь по лестнице в свою импровизированную спальню в моем кабинете, который был расположен рядом с гостиной. Я с грохотом захлопнул за собой дверь. Я на мгновение погрузился в безопасное одиночество. Но это чувство безопасности было ошибочным, потому что я был не совсем один. Меня сопровождала боль.
Я услышал шаги, спускающиеся по лестнице, и понял, что за мной идет Клэр. Я быстро встал и запер дверь в свой кабинет. Я не мог с ней разговаривать. Я не доверял себе. Я никогда не бил ее, но сегодняшний вечер грозил разрушить этот рекорд. Этот замок защищал нас обоих от меня.
Дверная ручка задергалась, когда она попыталась открыть дверь. Когда ей это не удалось, она настойчиво стучала, выкрикивая мое имя. Я продолжал ее игнорировать, все еще не доверяя себе. Со мной говорила боль, приказывая делать с ней ужасные вещи. Она рисовала в моей голове ужасные картины гладких ног моей жены, переплетенных с волосатыми конечностями Дуга. Стон. Смех. Секс.
Примерно через десять минут она со вздохом сдалась и вернулась наверх. Наконец-то я был благословлен миром и покоем, поэтому попытался извлечь из всего максимум пользы, уйдя в сон, в котором так отчаянно нуждался.
К сожалению, получить столь необходимый отдых было легче сказать, чем сделать. Диван был достаточно удобным и совсем не незнакомым. Я засыпал на этой штуке много ночей, когда у меня была проблема, которую я должен был решить, и я не хотел не давать спать и Клэр. Проблема, с которой я столкнулся сейчас, заключалась в том, что мой разум никак не мог успокоиться. Меня мучили мысли о том, что моя жена разлюбила меня и влюбилась в Дуга. Осознание того, что она не хочет жить со мной, повторялось снова и снова.
Когда это случилось? И, что еще хуже, как я мог пропустить признаки?
Мой разум мысленно возвращался назад, проигрывая и воспроизводя взаимодействия, которые у меня были с моей женой. Я пытался найти момент во времени, когда любовь начала угасать. Момент, когда все начало меняться.
Должно же быть что-то.
Просматривая наши годы вместе, я ничего не мог найти. Ничего достаточно монументального, чтобы объяснить, как мы так сбились с пути. Все было так же, как и всегда.
В таких историях, как эта, обычно мужчина может вернуться назад и увидеть пример отказа жены от секса и привязанности. Впрочем, у нас не было угасания половой жизни. Мы по-прежнему занимались любовью пару раз в неделю. Я, конечно, не имею в виду какой-нибудь фейерверк или чего-то подобное, но это нормально. Верно?
Было время, когда мы были сумасшедшими детьми. Молодоженами, не способными вынести разлуки ни на мгновение. Но жизнь меняет людей. Отношения зреют. Приоритеты меняются. Такова жизнь.
Мой вопрос состоял в том, когда именно Дуг пробрался в эту смесь? Я знал Дуга почти тринадцать лет. Он был моим другом до того, как я встретил и женился на Клэр. Одно время мы работали в одной компании. На самом деле мы вместе начали работать там.
Есть общительные люди, которые популярны везде, куда бы ни пошли. Они могут завести друзей за гроши. Я не был таким. У меня не так уж много друзей. Фактически, для меня даже назвать кого-то другом — это прыжок. Дуг был моим другом. Клэр была моей женой, которая также была моим другом. Ударение на слове «были».
***
Дело не в том, что я был социально неприспособленным. Просто я не часто встречаю людей, с которыми у меня образуется такая связь. У меня есть коллеги по работе, которые мне нравятся. Например, моя ассистентка Сара — человек, который сыграл очень важную роль в моей жизни. Я восхищаюсь ею и нахожу, что ее присутствие освежает. Но все же, даже несмотря на все это, я бы не стал считать ее другом.
Я рос единственным ребенком и научился обходиться без ежедневных контактов с другими людьми. Эта независимость последовала за мной и во взрослую жизнь. Но отсутствие большого количества друзей не означает, что человек их не хочет.
Как я уже говорил, мы с Дугом когда-то работали бок о бок. Мы работали вместе много лет, прежде чем я получил повышение и стал его боссом. Не было никакой ревности или чего-то еще. По крайней мере, насколько я мог судить. Мы все еще иногда зависали, когда могли. К сожалению, мое повышение произошло ценой резкого сокращения свободного времени. Наша дружба все еще продолжалась, но определенно получила удар. До сегодняшнего вечера я даже не представлял, насколько сильный.
Напряжение стало еще больше, когда ему предложили работу в другой компании, с повышением, так что, не было никакого вопроса, примет он его или нет. Я был рад за него, но грустил, когда он уходил.
Одна вещь в Дуге заключалась в том, что он не был похож на меня, когда дело касалось конструирования. Он был чертовски умен, но не так предан своей работе, как я. Ему нравилось делать хорошие деньги, как и мне, но он не находил в работе той радости, что находил я. Для него это была просто работа. Он …