— Хорошо. Когда мы отъехали… только мы отъехали, как он приказал: «Задери платье и покажи трусики. « Я, прежде, чем сделать это, ещё подумала, как вы, мужчины, схожи в своих извращениях… порой. Ведь меньше, чем полчаса назад ты тоже просил об этом. С разницей, что ты просил, а он властно приказал. И я без возражений сделала это для него. Странное ощущение, что мне это даже нравится делать, снова нахлынуло на меня… Это его какая-то долбанная магия… Ладно. Только я сделала это, как его пятерня грубо легла мне между ног. Он съехал в сторону от дороги и стал безжалостно мять мою киску прямо через трусики, и они вскоре начали намокать. Тогда он потянул трусики вниз, затем бросил и приказал мне самой их снять.
«Они тебе сегодня не пригодятся. Проведёшь вечер в ресторане без них. « — такое было ещё одно его требования. Я выполнила. Признаюсь — это тоже меня не напугало, а возбудило. Было интересно, как это быть в людном месте без нижнего белья под платьем.
— Помню, когда я тебе предлагал, для игры, сделать тоже самое пару раз, ты всегда отказывала. — с разочарованием перебил её рассказ я.
— Прости. Я была дурой. Но в следующий раз… Ладно, не буду обещать. Мне продолжать, или ты так и будешь перебивать?
— Продолжай.
— Он поднёс мои трусики к своему лицу, понюхал их и засунул себе в карман, а затем расстегнул молнию у себя на брюках… приспустил их и… потребовал… ну сам понимаешь что… — здесь Сюзен стала запинаться и покраснела.
— Не знаю. Говори, как есть. Он сказал тебе взять с рот и отсосать ему? — решил я быть безжалостным по отношению к жене.
— Уммм… да.
— И ты в очередной раз сделала это без возражений?
— Неправда. Я возражала, сказала, что это убьёт мою помаду.
— И только? Сильный аргумент. — съязвил я и продолжил. — Но сдалась и выполнила?
— Да. — сказала Сюзен и лицо её просто запылало. — Он ничего не хотел слышать, лишь сказал, что у меня будет время восстановить мою «долбанную помаду».
— И это получилось, как прежде с ним? Он засунул тебе свою колбасину в самое горло и кончил туда?
— Хмммм… да. Так вышло. Прости, Кен. — стала извиняться она, но теперь заёрзала и говорить стала с придыханием.
— Он кончил, а ты? Тебе понравилось или это было отвратительно?
— Это прошло никак. Как будто я выполнила что-то обязательное. К тому же я обнаружила, что делать это на переднем сидении машины не самое удобное место.
— Но помаду тебе удалось наложить по-новому? — съехидничал я снова.
— Удалось. Когда мы заехали к ним домой, чтобы захватить Мелани. Тогда я и восстановила свой макияж.
— Мелани присоединилась к вам? — мне было неожиданно услышать об этом от Сюзен. — Она тоже была на вашей случ… свидании?
— Прекрати, Кен… А не то я прекращу рассказывать. — Сюзен попыталась изобразить возмущение.
— Что я не так сказал? Давай дальше. Так как насчёт Мелани? — настоял я.
— Я тоже очень удивилась, когда он сообщил, что она едет с нами. Она… ну ты понимаешь… она никогда не присоединялась к нашим… играм с Хардином у них дома. Я поняла, что это будет необычное свидание. И я не ошиблась. Первым сюрпризом было, что жадный Хардин раскошелился на заказ ужина в «Оушеане». Тут пришёл и второй сюрприз. Оказалось, он заказал столик на… четверых. Я не осмеливалась спросить — кто будет четвёртым. Когда Хардин вышел в туалет, я спросила у Мелани — знает ли она, кто будет четвёртым за столом? Она ответила, что это будет некто Гейл. Старый приятель Хардина, ещё по армии. Они оба участвовали в войне в Ираке. И он появился минут двадцать спустя. Хардин подтвердил слова Мелани, но ещё добавил, что Гейл его лучший армейский друг, и что он один раз спас Хардину жизнь во время войны в Ираке в 2003 году. Поэтому своего первенца Гассы назвали Гейлом, в честь армейского товарища Хардина. Он — Гейл-младший. И что сейчас они редко видятся, потому что Гейл обосновался в Колумбии.
— И как выглядел из себя Гейл?
— Я бы сказала — двояко выглядел. В нём было определённая доля очарования, но и было что-то пугающее. От него исходила какая-то опасность. Во всяком случае, это было на поверхности, совсем не так, как это скрыто в Хардине. Гейл почти такого же роста, как и Хардин. Но он очень мускулистый, я бы сказала — крепыш. Его голова была гладко выбрита, и он не носит бороду, только усы. Я быстро разобралась, что меня так пугало в нём. Это была его улыбка. Когда он улыбался, то от него веяло чем-то зловещим.
За столом мы все четверо мало общались. Просто поедали прекрасный и дорогой ужин, а больше пили. Хардин и Гейл попеременно поднимали новый тост, и каждый раз они произносили слова: «За наш успешный бизнес!» Не знаю, знала ли что об этом Мелани, она всякий раз поддерживала тост: «За вас, парни!» Одна я была словно, как пришелица с другой планеты в этой компании. Но меня это не сильно напрягало, я просто пила и наслаждалась чудесным вином. Эти двое пили что покрепче — «Джеймсон». Скоро я порядочно захмелела. И тут Гейл стал говорить мне что-то, точнее спрашивать. Весь вечер в ресторане была мягкая, приятная музыка. Джаз, саксофон. Но, когда он обратился ко мне, музыка заиграла громче. Я не разобрала, что он спросил. За меня ему ответил Хардин:
— Гейл, наша крошка Сюзен не свободна. У неё есть муж. Но наша Сюзен любит проводить время со мной и Мелани, верно детка?
— Да, Хардин… — я не знаю, как мне удалось выдавить это из себя. Наверно, много выпитого развязало мне язык. — Ты умеешь убеждать.
— Видишь, какая скромница, Гейл. Но она не может отрицать, что ей приятнее проводить время со мной, особенно на моём повидавшем много таких знойных жён, как Сюзен, матрасе в моей мастерской. — Сказал и залился смехом, прикрывая рот ладонью.
— Круто, приятель. Мне это нравится, заводит. — вставил Гейл.
— А это потому, что я смог обучить нашу Сюзен многим приятным вещам, которые не мог дать её муженёк, тряпка и задница. — продолжил Хардин, прекратив смеяться.
— Мой Кен совсем не такой, как ты его рисуешь. — вспылила я, заступаясь за тебя. — Зачем ты упоминаешь о нём, если его нет с нами. Это подло. Если ты не прекратишь, я встану и уйду.
— Да ну! В том-то и дело, что, будь твой муженёк не тряпка, он никогда не отпустил бы тебя проводить вечер с другим. — При этих словах я увидела у Хардина блеск злости в глазах. — А насчёт уйти… ммм… валяй, детка. Но ты знаешь, какие неприятности придут вслед за этим. Испорченный вечер тебе так даром не пройдёт. Да ты и сама никуда не хочешь идти. Потому что ты хорошо знаешь, что после всего этого здесь, последует продолжение банкета.
Я молчала. Не знала, что и сказать. Половина меня и правда хотела выскочить из-за стола и бежать прочь… а другая… Да, я понимала, что только ужином в ресторане вечер не закончится. Ждала ли я этого? Наверно — да, прости, милый…
Сюзен замолчала, обняла меня покрепче, и поцеловала в щёку. Я же был, как туго взведённая пружина.
— А дальше…
— Дальше он продолжил добивать мою гордость и честь. Этот подлец. Он тонко уловил моё состояние от выпитого, и продолжил речь. Он сказал, что хорошо знает, что я останусь, что мне надо сейчас больше всего на свете. Но это надо ещё заслужить, а для этого я должна послушно выполнять всё, что он мне скажет. Он обратился к Гейлу и сказал, что тот, наверняка, и не догадывается, что сидящая рядом с ним красотка не имеет под своим вечернем платье трусиков. И что сейчас, если он слегка поднимет скатерть стола, и заглянет под него, то сможет в этом убедиться. А затем обратился уже ко мне: «Сюзен, детка, задери под столом подол платья, до верха бёдер, и разведи свои прелестные ножки. Старина Гейл хочет полюбоваться видом твоей киски.»
Это было, как снежная лавина на мою голову, эти слова. Я весь вечер чувствовала, что раскраснелась от вина. Но тут, полагаю, я была просто бурякового оттенка. Моё сознание, в глубине, подсказывало,…