— Дурочка ты! Она же опытная лесбиянка. Знаешь, что ониумеют творить? Мы-то с тобой так, балуемся. Ну, давай. Один разок, а?
— Не знаю. Да и не даст она. Она же учительница.
— Ты думаешь, училкам меньше хочется? — Юлька, видя равнодушие подруги, все более распалялась.
— Да, нет. Хочется, конечно. Но не с нами же.
— А почему — не с нами? В конце концов, это будет самый классный выход. Ведь тебе вместе с книгой еще фотки надо вернуть. — Вот это был хороший аргумент. Анька до смерти боялась возвращать книгу из-за этих проклятых фотографий.
Да. Это, пожалуй, верно. Ну, и как ты собираешься с ней переспать? — Аня уже решилась, но все еще не была уверена в успехе предприятия.
— Вот это вопро-о-ос. — Протянула Юлька. — Может, сами на поляроид снимемся и ей подсунем?
— Ты, что, идиотка?! А если не получится, ты знаешь, где эти фотки окажутся?
— Да, представляю. Может, покажем на уроке, что мы уже это…
— И «это» узнает весь класс, да?
— Блин. Что ж придумать-то?
— Слушай! — Глаза Анечки вдруг загорелись. — Придумала! — Девочка вскочила и пулей пронесясь по комнате, достала с полки знакомую книгу. Быстро перелистав ее, она нашла нужное место.
— Ты что? — Удивленные глаза Юлечки созерцали Анькину суету.
— Тут есть одно место. Помнишь, была у Нельсона леди Гамильтон? Так, вот, еще она была любовницей и даже фавориткой одной английской королевы. Еще до Нельсона. Мы можем напроситься к Евгении с этим вопросом. Ну, как будто, не понимаем, как это может быть. И пусть она объясняет. А там — посмотрим.
— Слушай, Анька! Ты просто — супер! Отлично. А она не спросит, почему так долго книгу держали?
— Ну, это вопрос десятый!
— А телефон ты знаешь?
— Знаю, конечно. Я ж несколько книг уже брала.
— Ну, что? Давай, прямо сегодня, а? — Юльке уже не терпелось.
— Нет. Завтра. Сегодня история была, а завтра не будет, и мы скажем, что только сегодня прочитали. И позвоним.
— Анечка. А может, я позвоню? Ну, давай?
— Нет, лысый! Тебе я телефон не скажу! А то, повадишься еще.
— Ну, ладно. Тогда до завтра. — Юлька, уже одетая, чмокнула Анечку в губы и, как всегда не дожидаясь медлительную подругу, хлопнула дверью.
Анька щелкнула задвижкой. Потом потянулась, и, сорвав листок отрывного календаря, поплелась в комнату отдаться единственному своему мужчине — Богу Морфею.
Почти три недели подобного земного рая пролетели моментально. О предстоящих экзаменах одноклассницы думать даже не начинали. А что, собственно, случилось три недели назад?