Аня, в целях придания своим словам большего веса, сделала ленинский жест рукой.
— Естественно, помню. — Подвох был очевиден, но Женечка правильно рассудила, что разговор на тему разврата в Английском Королевстве куда лучше, чем отчет по вопросу «откуда у нее в книге лесбийская порнография»? Поэтому она сделала серьезное лицо и с умным видом профессионального историка стала ожидать дальнейших вопросов. Ждать пришлось не долго.
— Вот этого-то мы и не понимаем. — Резюмировала Анечка.
— Чего «этого», детка?
— Ну, того, что у всех королев фавориты — мужчины. И у Виктории, кстати, тоже, кроме Гамильтон.
— Но это же вопрос не ко мне. — Резонно заметила Евгения Павловна. — Кому-то нравятся мужчины, кому-то — женщины.
— То есть, как это? — Аня чуть переиграла, сдобрив слова чересчур сильной ноткой возмущения.
— Я ведь так понимаю, что фаворит, это не только тот, кого любят и кому доверяют всякие поручения, но еще и…, — девочка наигранно замялась, — …изменяют с ним супругу?
— Ну, естественно. Ты уже взрослая и ты все правильно понимаешь.
— Но я так и не понимаю, как Виктория могла изменить королю с леди Гамильтон? — На этот раз Анечка смогла претвориться на все сто. Глаза ее чуть расширились, а в вопрос она вложила крайнее удивление.
— Ну, как, как? Очень просто. Как и со всеми другими. — Снова замялась Евгения Павловна.
— Но ведь леди Гамильтон — женщина. — Это уже Юля включилась в разговор.
Настал очень горяченький момент. Женечка металась глазами между Юлей и Аней. Она прекрасно осознавала, что если она сейчас же не выгонит этих любопытных девочек вон, ей придется объяснить им, как это Виктория умудрилась изменить мужу с женщиной. С другой стороны, сначала согласиться на их приход, а потом прогнать их взашей было бы нелогичным и, мягко говоря, странным поступком.
Но Женя мучилась не долго. Мысленно махнув рукой на все, она поправила волосы, отставила чашку на подоконник, подалась вперед и, глядя прямо в темные глаза Юли, убежденно проговорила:
— А, по-твоему, женщина не может переспать с женщиной?
Теперь ход был за Юлей. Или за Аней. Евгения Павловна не отводила ледяного взгляда от глаз брюнетки, и та, не выдержав, потупилась. Девочка стала барабанить пальцами по покрывалу. Ответ у нее был готов, но вот произнести его она никак не могла. Лишь спустя полторы минуты, Юля собралась с духом и промямлила:
— В общем-то, может, конечно. Только как? У женщин же нет…
— Чего у них нет? — Вопрос прозвучал весьма искренне. Как опытный педагог, Евгения
Павловна запросто могла дать фору этим десятиклассницам по части актерской игры. — И, кстати, почему ты говоришь «у них», а не «у нас». Ты же тоже — женщина.
— Ах, да! — Спохватилась Юля. — Ну, у них, то есть у нас, нет … члена! — Решилась, наконец
Юля и почему-то прокричала это слово. Аня как-то странно посмотрела на нее, толи с осуждением, толи с поддержкой, и снова вернула взгляд на историчку.
— А что? На члене свет клином сошелся? Да что ты вообще знаешь про член? — Женечка распалялась все больше. Сейчас она покажет этим малявкам Королеву Викторию.
— Да, собственно, ничего. Знаю, что он есть у мужчин.
— Ну и зачем он нужен? — Женя обильно сдобрила вопрос сарказмом.
— Э-э-э? — Не очень убедительно ответила Юля.