Чувствуя приближающийся оргазм, Дебра была уверенна, что не переживет его. Это сраное тело уже предало ее, и нет никакой нужды, чтобы ее обращение в лесбиянки закончилось ее полным поражением. Разрываясь между плотью и разумом, Деб спасовала и, поняв, что проиграла, потеряла сознание.
Прошло несколько минут, прежде чем Шар и Гвен заметили это. Однако они не остановились, было слишком мало времени, чтобы терять его на ерунду.
* * *
Он кончил — какое счастье! Обдумав план мести, я выпусти инстинкты моего тела на свободу. Если мой план сработает, то меня ждут суровые времена. Не важно, выдержу. Чтобы отключиться от происходящего, я вспомнил любимые хоккейные матчи и сконцентрировался на них. Тело, натренированное мамашей, работало как хорошо отлаженная машина, а этого было более чем достаточно.
-Ох, заебись как хорошо! — они час назад перевернули меня на спину, и за меня взялся Дейв.
Еще никто не входил в меня так глубоко, как он. Держа меня за широко раздвинутые ноги, он при каждом толчке вперед впечатывал собственные бедра в край стола.
— Здорово, — засмеялся один из моих коллег, который, стоя на коленях и, изогнувшись буквой «зю», трахал меня в рот; странная позиция, но его яйца постоянно шлепающие меня по глазам, позволили мне закрыть их и не смотреть на весь этот ужас. — Если бы мы только могли привязать ему веревочку к шее и дергать его голову вверх — вниз, было бы вообще охуительно!
— Ребята, вы взяли это на заметку? — пошутил кто-то.
Несколькими секундами позже я проглотил очередную порцию спермы, ничего при этом не почувствовав. Забавно, когда мать переместилась в мое тело, то беспорядочный секс лишенный каких бы то ни было чувств, кроме как удовлетворения похоти, стал важной частью в ее жизни. Именно за это я ненавидел мать больше всего, но теперь ее страсть к грязным групповым случкам стала моим спасательным кругом. Использовали лишь мое тело, в мыслях я был далеко отсюда и поэтому не испытывал никаких чувств. Естественно, с Дейвом наедине мой трюк не сработал бы. Поэтому -то я и бегал от папаши как от чумы, когда ты с человеком один на один волей-неволей заводишься.
-А-а-а-ах! — Дейв в последний раз засадил в меня свой хуй на всю длину и спустил.
Я действительно отрешился от происходящего; когда обмякший, покрытый спермой член выскользнул из меня, я почувствовал только, как, чмокнув, сошлись края моего растянутого очка.
— Все, ребята, сегодня наш мальчик уже негоден для дальнейшего употребления, — объявил Дейв, вызвав у многих стоны разочарования. — Дырка слишком растянута, внутри все хлюпает- никакого удовольствия.
Пришло время моего бенефиса. Сейчас мне предстояло сделать самую сложную, самую неприятную вещь в жизни, но дело того стоило. Забыв о хоккее, я, решив, что это прекрасное начало, вытер со щек сперму и дочиста облизал пальцы.
-Ммм, как же я люблю этот вкус, — солгал я. — Обожаю хуй, все, что мне сейчас нужно — этого большой твердый хуй!
— Точно! — мои трахари шумно одобрили мои слова, как бы меня не мутило от собственных слов, но они произвели именно ожидаемый эффект.
— Обожаю мужчин, — завопил я. — Мне всегда мало, я хочу еще!
— Хочешь сказать, что мы для тебя недостаточно хороши? — набычился Дейв
-Нет, нет, — заставил я себя улыбнуться. — Мне с вами обалденно хорошо.
Проклятье, этот труднее, чем я предполагал.
-Мне просто хочется больше секса, — сделав глубокий вдох, я обвел взглядом моих мучителей и заявил. — Я хочу стать мужчиной-проституткой, пидором, который подставляет жопу за деньги.
— Черт возьми, если ты именно этого хочешь, — ответил белый мужик средних лет. — Я стану твоим сутенером. Бля, да ты парень мне целое состояние принесешь
Так, полдела сделано. Только бы они приняли мое последнее предложение — и мамаша в полном дерьме.
-Я согласен. Но я не хочу быть обычной блядью.
Нет, в этом случае маменька только кайф словит. Моя же задача поставить ее в такую ситуацию, которую она не сможет контролировать. Я должен лишить ее той силы и энергии, которая так привлекала мать в моем теле.
— Я хочу уйти с работы, — сказал я своему новоявленному сутенеру, — И стать твоим рабом. Мне хочется почувствовать, что значит полностью подчиниться, утратить насовсем свободу воли. Мысль об этом здорово заводит меня.