-С тех пор как ты пошёл спасать несчастных эльфов – семь часов, с тех пор как битва закончилась – три.
-Кажется, я убил вождя.
-Ну, знаешь, это меня не особливо так удивляет. Орки даже не додумались дать сигнал отступления, просто пёрли и пёрли пока мы их всех не порубали, засранцев этих. Видать оттого и пёрли, что ты Махруджу башку отрубил.
-Разрубил.
-А эт детали, паря! Пить будешь?
-Сперва дело.
-А и чёрт с тобой! Проваливай! Эй, дайте этому монстру его мешок и его нож! Да и крюк свой возьми, мне только и хлопот, что следить, как бы мы твой скарб не утеряли, перебираясь с места на место!
Получив свои вещи, Самсон отправился обратно в поле. Он шёл по вороньему пиру, внимательно присматриваясь к оркам, безошибочно находил жертв своей секиры и быстро делал дело, а именно, отрубал головы, руки и ноги, вырывал из пастей по одному зубу, наиболее приглянувшемуся, клал его в мешок и шёл дальше. Его тело болело, требовало отдыха, покоя, но гигант не мог думать ни о чём, пока не собрал Семена Гнева, как называют это танелонцы. Он мастерски разделывал туши, рвал зубы ещё и ещё раз. Дело затянулось до ранней ночи, пришлось трижды отбиваться от волков, пришедших на запах падали. Различать следы своего оружие и чьего-то ещё стало трудно, но он продолжал, пока не почувствовал глубокое удовлетворение от проделанного.
Вернувшись в ставку, он увидел то же, что видел после каждого отработанного контракта: люди, чей век короток даже по меркам танелонцев, веселятся вокруг костров, пьют и едят, о чём-то спорят, тискают маркитанток, дерутся. То тут, то там говорят слово в память о павших братьях по оружию, а потом снова начинают смеяться. Люди быстро восстанавливаются, с их коротенькими жизнями нельзя особо часто и надолго впадать в уныние.
-Самсон, выпей!
Ему поднесли ведро с приделанной сбоку ручкой, специально сварганили эту штуку для него ещё тогда, в самом начале, когда он пошёл в ту же сторону, что и наёмники. Танелонцы не ходят с людьми, они не присоединяются ни к каким человеческим, гномским, эльфским и прочим походам или устремлениям. Но бывает так, что они просто «идут в ту же сторону», по своей воле, оставляя за собой право в любой момент пойти в другую сторону. Кислый эль, недостаточно прохладный, танелонцы любят, чтобы от питья зубы холодом ломало, если, конечно, это не тёплый густой хафур с коричной стружкой.
-Садись жрать!- крикнул Ходриг, взмахнув бараньей ногой как булавой.
-Нет. Мыться.
-Что? Где ты собрался мыться?!
-Это озёрный край, человече, здесь много воды.
-Проваливай, но твои бараны долго горячими не останутся!
-Я и холодное мясо люблю. И сырое.
Самсон прошёл с Воробьями через десятки сражений, но он никогда не был одним из них, ему не причиталось ни одного экстола за проделанную работу. Зато Ходриг добровольно подрядился выставлять гиганту ведро эля и двух жаренных баранов послекаждой оплаченной битвы. В походе же Самсон ел то, что сам добывал, а добывал он много, так что нередко подкармливал и двухтысячное войско половиной степного быка, или медвежатиной.
На родине танелонцы редко совершают омовении, даже в жилищах этих гигантов стоит жуткий мороз, воду они потребляют, грызя лёд, к тому же на таком холоде нелегко вспотеть или запачкаться. На крайний случай вокруг всегда полно снега, чтобы смыть кровь и промыть раны. Зато все танелонцы просто обожают горячие источники! В Танелоне всего пять мест, где есть обширные районы, лишенные снега из-за жара, идущего из-под земли. Там же есть и каменные ямы с горячей парящей водой. Любое насилие рядом с источниками считается недопустимым, даже самые непримиримые враги обязаны вести себя почтительно к дарам земли. Никто не может запретить танелонцу прийти к источнику и омыться в бурлящей воде, это священное право каждого! За испражнение в источник очень легко можно не досчитаться сперва ног, потом рук, потом жизни. Покушение на чистоту источника ввергает гигантов в дикую ярость.
Самсон нашёл себе небольшой пруд, даже не пруд, а прудик который можно обойти двадцатью человеческими шагами. Это маленькое водяное зеркальце ютилось под сенью деревьев практически на опушке кадорипосовой рощи. Гигант стянул сапоги, покряхтев, развязал шнурки, удерживающие кожаный доспех, отстегнул ремни, на которых держались наплечники, и скинул броню на землю. Она могла казаться обманчиво неказистой, но слой спрессованной обработанной кожи толщиной в человеческий палец защищает весьма неплохо. Танелонец потянулся с хрустом и стоном, ощущая на коже, пахнущей прокисшим старым потом, касание ветерка. Скинув штаны и наручи, он вошёл в воду. Дно сразу уходило вниз, никакого плавного спуска, берег каменист и довольно высок. Для человека. Самсон окунулся несколько раз, затем сел, облокотившись спиной на каменистое возвышение как на спинку каменного трона и подтянул к себе секиру. Пришёл покой. Вода была тёплой для человека, но недостаточно тёплой для Самсона, и всё же это было приятное ощущение. Гигант тихо мурлыкал какой-то мотив низкими басовитыми звуками и, что казалось очень смешным, заплетал волосы в косу.
Прошло без малого час, а гигант так и не вылез из воды. Он успел перемыть свою одежду, выскоблить засохшую кровь отовсюду, где она скопилась, а скопилась она везде, омыть секиру и выбросить всё на берег сушиться в тёплой ночи, но сам вылезать не хотел. Ноздри Самсона раздулись, блаженно сомкнутые глаза открылись. Он почуял их за несколько минут до их появления, не звук, но запах и ветер возвестили о приближении гостей. Их было двое, и они вышли из зелени как из-за ширмы.
-Я думал, что от эльфов пахнет цветами или чем-то таким, про что треплются менестрели, когда описывают титьки эльфских барышень, но нет, пот, кровь, дерьмо. Всего этого я, и с людьми общаясь, нанюхался довольно. И дома тоже. Чего вы рыщите? Из орков не ушёл никто, вождь не дал приказ отступать, так что…
-Можно ли и нам омыться здесь?
Двое, действительно двое. Пол определить на вид нелегко, оба могут с одинаковым успехом сойти как за баб, так и за мужиков. Эльфы очень высоки, на голову-полторы выше нормального человека, среди них не найти стариков или старух, только дети, которые с годами превращаются в вечных юношей и юниц. Тела их втянуты в длину, отчего они кажутся тонкокостными и изящными, а многие люди так и вовсе восхищаются ими. Самсон всегда считал длинноухих неженок в лучшем случае не такими уродливыми, как орки и не понимал этой людской любви к большим глазам с миндалевидными зрачками, изящным губам, длинным тонким пальцам и прочей вечной красоте… Настоящий танелонец только тогда красив, когда на его теле шрамов не меньше, чем пальцев на руках и ногах! Так что минувшим днём Самсон стал намного красивее в понимании родного народа. Эльфы носили кожаные доспехи с редкими элементами из металла, за спинами плащи серо-коричнево-зелённого цвета, мягкие кожаные сапоги. Из оружия длинные копья для молниеносных выпадов, одноручные кривые клинки без гард, метательные ножи и кинжалы, никаких луков и даже копья по виду слишком тяжелы, чтобы их порядочно метать.
-Вокруг шесть больших озёр и десятки озёр помельче… Но священное право каждого омываться у той воды, что ему милее, так что мойтесь, где хотите.