— Почему? Ведь когда-нибудь у тебя будут детки?
— Наверное. Но я все равно боюсь.
Мы разговариваем. Мы шепчемся. Моя ладонь скользит по ее обнаженному животу, по волосикам ее лона, по гладким бедрам. Но это уже другие ласки. Ласки завоевателя. Ласки завоевавшего завоевателя. Неторопливые. Скорее, это я так помечаю, что тело этой юной женщины принадлежит мне. Поэтому я ее ласкаю. Успокаиваю. Люблю. Она моя. Какие сладкие эти два слова.
Она моя.
— Завтра познакомишься с моей мамой, — тихо произносит Катя.
Как это, познакомлюсь?
Не понял…
— Придешь к нам на обед, — улыбается Катя.
— Да? — глупо мычу я.
— А что — боишься?
— Да нет.
— А мне показалось, что боишься. Не бойся. У меня славная мама.
Вмоей голове совершенно пусто. Рождается единственная мысль.
«Обед — это хорошо. Обед, так обед.»
— Ты любишь меня? — спрашивает Катя.
— Конечно, ты ведь знаешь, — отвечаю я.
— Наверное, я показалась тебе очень доступной?
— Перестань. Ты мне очень нравишься. Ты чудо.
Мы шепчемся и шепчемся.
И снова приходит желание. Но Катя возражает.
— Не надо. Я устала. Ну, не надо. Я, правда, устала.
Я чувствую, что она говорит правду.
Потом мы одеваемся.
Впервые мы одеваемся вместе. Сегодня мы многое делаем впервые.
Что нужно сделать, чтобы никогда не забыть этот вечер?