Она не знала, как это у нее получается, но действовала уверенно, будто проделывала такие штучки каждый день. Дрил уставился на старика:
— Я тебя зачем звал сюда, премудрая мумия? А?
— Все верно, милорд, — спокойно отозвался старик. — Я только хотел проверить…
— Твоя проверка дорого обойдется тебе, мешок костей, — с кряхтением сказал Дрил, поднимаясь с пола. — Что теперь делать?
— Для начала вывести нас из этой норы, — сказала вдруг Эви. Ее легкий голосок заставил всех обернуться к ней. — А перед этим…
Она шагнула за порог камеры — никто не остановил ее, — подошла к Дрилу, сжавшемуся в ком, и легко, как бересту с коры, сдернула с него латы.
Она сама удивлялась тому, что делает. Оголив его полностью, кроме шлема на голове, Эви подняла Дрила, поставила на ноги — и указала на длинный торчащий член:
— Вот главное достоинство князя Дрила. Вопрос: почему шлемом защищен этот пустой предмет? — она легонько постучала Дрилу по лбу. Затем сняла шлем и повесила ему на член. Тяжелое железо закачалось, как на вешалке. — Здесь он нужнее. Не правда ли, доблестный князь?
Крэак злорадно хохотал, тыча в Дрила пальцем. Огорошенные стражники тупили взгляды вниз, безуспешно сдерживая улыбки. Дрил, багровый от бешенства и страха, смотрел прямо перед собой.
Эви было странно оттого, что она голая, и что она делает вещи, которых еще вчера не могла и помыслить. Азартный стыд жег ей кожу, и Эви казалось, будто она под зябким душем.
— Выходите вперед, — сказала она, удивляясь своему командному тону. — По одному. Мы сзади. Крэак!..
Тот уже снимал мечи с поясов стражников. Неуклюже, оглядываясь на каждом шагу, стражники потопали вверх по лестнице, а за ними — голый Дрил. Шлем покачивался у него на члене, как колокол. Старик отошел в сторону…
— Эй! А вы, мистер магистр?
— Шевелись, костлявая крыса! — поднял меч Крэак.
— Принцесса, мне нужно поговорить с тобой, — спокойно сказал старик, не обращая на него внимания. — Наедине.
Их взгляды снова пересеклись.
Несколько секунд Эви смотрела ему в глаза, затем сказала:
— Ладно. Но только Крэак…
— Он мужчина. Вооруженный мужчина. Он позаботится о себе сам.
— Жди нас на выходе, — сказала Эви Крэаку, поднимаясь вслед за стариком. — Не давай себя в обиду, ладно?
— Эви! Он гнусный…
— Я не боюсь его, Крэак.
***
Эви действительно не боялась старика. Она не знала, что может, а чего не может со своей новой силой, и не понимала, чего ей бояться, а чего нет.
Она была голой, и у нее кружилась голова от стыдно-сладковатых волн в теле. Босые ноги ее были перемазаны глиной и влажной слизью подвала, в паху было липко, груди набухли и отяжелели, распущенные волосы щекотали спину так, что Эви казалось, будто она купается в фонтане мурашек…
Старик провел ее, голую и грудастую, сквозь толпу стражников, заставив плавиться под их взглядами (никто, впрочем, не сказал ни слова), и ввел в какую-то комнату. Зашуршав трутом, он зажег несколько свечей и стал против Эви, пристально глядя ей в глаза.
— Итак, принцесса Авалон… Я хочу предложить тебе сделку.
— Сделку?!
— Даже две, если быть точным. Ты не доверяешь мне, и имеешь на то все основания. Но я буду с тобой честен, потому что мне это выгодно.
— Что вам нужно?
— Ты, принцесса.
Не стесняясь, он рассматривал ее тело. В его глазах блестели свечные искорки.
— …Не пугайся и не сердись.(специально для candyfoto.com — candyfoto.com) Крэак, который тебе так нравится — он ведь нравится тебе? — Крэак обречен. Он глупый, горячий щенок, поверивший в то, что ему внушили. Дрилу было выгодно внушить ему, что он единственный наследник. На самом деле он только второй, кто может претендовать на трон. Первый — князь Ллоури, родной племянник покойного короля. Крэак — незаконнорожденный. Его мать — шестнадцатилетняя прачка с Севера, убитая сразу же после родов. Крэака забрали в замок и воспитали, как принца, но он имеет вдвое меньше прав на трон, чем Ллоури. Он убежден, что его мать — покойная королева Мэллори, но я…
— Вы… вы что… это вы убили его мать?
— И да, и нет. Неважно.
— Вы… — Эви задохнулась. — Вы не хотите предложить мне… например, одежду?
— Зачем? Тебе ведь нравится быть голой, — спокойно сказал старик. Эви застыла с открытым ртом, а тот продолжал: — Важно не это. Важно то, что Крэак не жилец. Даже если ты охранишь его в Кэр-Лигэрионе — его убьют в любом другом месте. Народ считает его самозванцем. Дрил возлагал на него свои амбиции, но сейчас все изменилось: он увидел, что Крэак — плохая игра. Крэак — это проигрыш. Вчера Ллоури предложил Дрилу пост главнокомандующего в обмен на мир и войска. Разумеется, Дрил согласился. И тут я выскажу тебе мое первое предложение.
— Какое?
— Наверно, ты уже знаешь, какое. А я уже знаю, что ты не согласишься. Будь я лет на тридцать моложе — я настаивал бы, шантажировал, плел сети… Но я стар, а старость отбирает все, даруя взамен знание… Но я скажу. Народ не верит в Крэака, принцесса Авалон. Народ верит в тебя. Если ты перейдешь на нашу сторону — ты станешь королевой Лиагоры. Рано или поздно. Ты будешь всемогущей, будешь повелевать, казнить и миловать, как тебе вздумается, и это не лесть, а трезвый прогноз… Что скажешь, принцесса Авалон?
— Вы знаете, что я скажу.
— О да. Но любое дело требует ясности. Да или нет?
— Разумеется, нет!
— Разумеется. Ведь в этом обороте дел нет Крэака. А это значит, что он умрет. Лет двадцать назад я бы насмехался над твоей наивностью, принцесса Авалон, но сейчас… Сейчас у меня для тебя — вторая сделка. И она касается Крэака.
— Какая? — Эви почувствовала, что холодеет.
— О, весьма необычная. У Крэака — только один шанс избежать смерти.
— Какой?
— Попасть в твой край, принцесса. Ты знаешь, о чем я говорю. Вероятно, там, где ты дважды появлялась, есть Мост, верно? Не хочешь — не говори. Ты не довезешь туда Крэака. Его убьют по дороге, и ты не сможешь этому воспрепятствовать. Даже твоя сила не безгранична. Пока.
— И что делать?
— Ум подсказывает только одно: найти другой Мост. В пределах Кэр-Лигэриона. Срочно. Сегодня. Сейчас.
— Но как? Он ведь закрылся? Ой… то есть…