— Самого разного свойства. И мне хотелось бы побыстрее с ними справиться, чтобы уже сегодня уехать.
— Ну, Саша! Вы не должны быть таким жестоким с невестой своего брата!
Она подходит ко мне, обнимает и целует меня, отчего я сразу же размягчаюсь:
— Ну, ладно! Так и быть. Только дайте мне время позавтракать. Может быть, разделите мою трапезу?
— Нет, я уже поела, но посижу и подожду.
Она садится рядом со мной, и как только Уля выходит из столовой на кухню, снова обнимает и целует меня:
— Какой вы милый и обходительный мальчик!
— Может быть, милый и обходительный, но уже не мальчик! – отвечаю я, в свою очередь обнимая и целуя её.
— Как это не мальчик? — спрашивает она недоумённо.
— Точно также, как, я полагаю, и вы уже не девушка!
— Откуда вы это можете знать?
Краска покрывает всё её лицо, и она отталкивает меня от себя. И делает это во время, ибо в столовую входит Уля, неся на подносе яичницу, чай и булочку с маслом. Поставив всё это на стол, она поворачивается и удаляется, а моя будущая невестка впивается в меня глазами и повторяет вопрос:
— Откуда?
— Да что я, не знаю своего брата, что ли? – нахожусь с ответом я.
Она молчит, молча следя за тем, как я поглощаю пищу, и сидит, нахохлившись. Затем, говорит, надув губки:
— Вы плохой мальчик!
— А раз плохой, может, и надобность в моих услугах отпадает?
И, имея в виду перспективу возобновления «беседы» с Улей, продолжаю:
— Я с удовольствием пойду полежу ещё часик-полтора, которые имеются в моём распоряжении.
— Нет, нет! – спохватывается она. – Забудем этот инцидент!
И кидается снова обнимать и целовать меня. Я отвечаю ей тем же и даже осмеливаюсь, правда, будто случайно, в поисках опоры, положить руку ей на коленку. Она или делает вид, или на самом деле не замечает этого. Даже тогда, когда эта рука, чуть отстранившись, касается её снова, но на сей раз гораздо выше. Дальше двигать её я не рискую.
А в её глазах, когда мы спускались потом по лестнице, я замечаю вместо прежней легкомысленной весёлости какую-то серьёзную задумчивость.
Хождение по магазинам на Тверской и Кузнецком мосту заняло у нас не час и не полтора, а целый день, так что к себе домой я возвращаюсь уже тогда, когда отчим заканчивал ужин. Объяснив ему, со ссылкой на Улю, причины своей неявки, я вынужден был дать ему согласие провести с ним весь завтрашний день. А он на мой вопрос, как быть с посещением воинских присутствий, ответил, что придётся отложить это на следующую неделю.
Итак, всю субботу мне пришлось провести на службе у отчима, то в качестве секретаряделая какие-то диктуемые мне им записи, то в качестве курьера отвозя по разным адресам деловые бумаги. С утра он говорил, что если успеет, то сегодня же вечером уедет на дачу, а уж сопровождать туда в воскресенье Елизавету Андреевну придётся мне. Я охотно согласился, имея в виду не только её саму… Перед самым закрытием конторы отчим просит перезвонить ей по телефону:
— Она наверно хочет договориться с тобой насчёт завтрашней поездки.