уехала навестить сестру в Шотландии. Она, вероятно, вернется через несколько дней. «Сука», — подумал я, — «если Полетт доверилась своей сестре, она вряд ли проболтается Джуне». Чертова игра все еще действует!
В четверг на работе произошла катастрофа. Для меня это так. Компания, в которой я работаю, является частью большой многонациональной компании. Одна из наших фабрик, расположенная недалеко от Лондона, только что была полностью переоборудована в обновленный завод. Все старое оборудование было отправлено в Венгрию и помещено на завод, который недавно приобрела компания. У венгров оказались детские болезни с наладкой оборудования. Майкл, мой начальник, хотел, чтобы я поехал туда и разобрался. Он хотел, чтобы я вылетел в пятницу утром!
Я беспокоился о том, что должно было случиться между Джоном и Джун. В пятницу вечером в доме Джорджа была вечеринка. Если меня там не будет, чтобы не допустить вреда для Джуны, то Бог знает, что может случиться. Вечером в четверг я спросил Джун, не будет ли она против пропустить вечеринку, поскольку я не смогу ее сопровождать. Но она опять разозлилась на меня и сказала, что собирается туда, буду я там или нет. Она может сама присмотреть за собой, а я становлюсь невыносимым, постоянно рассказывая о Джоне. Она сказала, что любит меня и никогда не сделает ничего, что могло бы повлиять на наш брак.
Так как я никак не мог отвести ее от похода на вечеринку, я позвонил Майклу и прямо сказал ему, что не поеду в Венгрию до субботы, так как у меня «проблемы дома!» Если компании не нравится, что я не поеду в пятницу, они могут меня уволить! Майкл был потрясен моим отношением. У меня в компании была репутация человека, на которого можно положиться. Он сказал, что суббота его устраивает, но не могу ли я позвонить ему завтра? Джун сказала, что я глуп, и спросила, что бы я сделал, если бы он меня вышвырнул. Я сказал:
— Я предпочитаю остаться без работы, чем без жены!
Затем Джун психанула, и я опять спал в запасной комнате!
***
В пятницу утром я пошел к Майклу. Я рассказал ему все с самого начала. Он спросил, уверен ли я, что этот парень нацелился на Джун? Я сказал, что настолько уверенно, что ради этого готов бросить свою работу. Он сказал, что сожалеет, но должен просить меня поехать в Венгрию, поскольку я был единственным человеком с соответствующим опытом. Я сказал, что поеду, поскольку не думал, что Джун сделает что-нибудь глупое. Она не была такой уж легкомысленной, если Ланслетт попытается с ней сблизиться или появиться у меня. Я был уверен, что это заставит ее насторожиться. Казалось, ему нравилось спаивать своих дам. Кто знает, что он может добавить в их напитки, Полетт очень быстро напилась, а потом, казалось, довольно быстро протрезвела. Может быть, он ей что-то подсунул?
Вечер пятницы казался пыткой. Джун сделала все, чтобы я понял, что я у нее «Persona персона но-гратис». И весь вечер я находился в полутора метрах от нее, даже когда она уходила в туалет, я стоял за дверью. Для разговора были только две темы: мое невротическое поведение и празднование пятидесятого дня рождения Билла Томпсона, которое должно было состояться в следующую субботу в отеле Мариотт.
Джон держался от меня подальше, а Джордж не слишком часто пользовался своей камерой. Я понял, что я был ложкой дештя в бочке меда для них. Мы с Джун пошли домой около десяти тридцати, и Джун сказала, что я испортил ей вечер, и если я буду продолжать в том же духе, она переосмыслит наше будущее. Я сказал, что люблю ее больше всего на свете, но знаю, что Джон Лэслетт хочет попасть в ее трусы, и это, безусловно, в любом случае разрушит наш брак. Джун еще раз сказала мне, что я просто невротик и должен показаться психиатру, пока у меня не случится срыв. Мы спали вместе, но не занимались сексом. У нас не было секса в течение нескольких месяцев, с тех пор как я начал бороться против дружбы Джуны с Джоном.
Я вылетел в субботу утром. Боюсь сказать, что моя неделя прошла не очень хорошо. Почти все, что могло пойти с заводом не так, действительно пошло не так. Я работал круглосуточно. Мои венгерские хозяева были не настолько увлечены, чтобы действовать по моим часам. Но у меня была миссия: я должен был вернуться в Лондон к вечеру субботы, наступит ли ад или цунами.
Я звонил Джун каждый день и говорил, как сильно я по ней скучаю. Она сказала, что любит и скучает по мне. Мы не упоминали о наших ссорах, и ближе к концу недели Джун говорила мне, что мы будем делать в постели, когда я вернусь. Дела стали налаживаться, возможно, наше вынужденное разделение дало Джун время подумать.
К пятнице все выглядело так, будто к субботнему утру все, наконец, будет организовано, и это позволит мне вернуться к вечеринке Билла Томпсона.
В субботу утром завод работал как часы, и меня отвезли в аэропорт. Но затем произошла катастрофа. Мой рейс был сначала отложен, а затем отменен. Я не мог вернуться домой до воскресенья. В отчаянии я позвонил Джун и сказал, что, похоже, я не смогу попасть на вечеринку.
Я надеялся, что с тем, как все сложилось на этой неделе, она скажет, что не пойдет на вечеринку без меня, но Джун промолчала на эту тему. Я думаю, что она, возможно, ждала, чтобы я попросить ее не ходить. В конце концов, я был вынужден задать этот вопрос. Она сказала, что не знает и примет решение позже. Я сказал ей, что предпочел бы, чтобы она пропустила ее, но что я оставляю решение за ней.
Я вышел из кабинки телефона, чувствуя себя очень подавленным. Почему-то я был уверен, что эта ночь может стать последней ночью моего брака. Я думаю, что я достиг конца своего страховочного фала. Если я продолжу свои попытки держать ее подальше от Джона Ланслетта, то просто отгоню ее от себя. Теперь дело за ней. Если она ляжет в его кровать, то наш брак закончится. Я застрял за сотни миль и ничего не мог с этим поделать!
Некоторое время спустя я услышал, как меня зовут по системе трансляции. Это был телефонный звонок от Майкла. По-видимому, он сказал венграм, что если у меня возникнут какие-либо проблемы с поездкой, они должны были немедленно сообщить ему. В разговоре с ним, он сказал, что для меня был забронирован следующий рейс в Париж, а в Орли меня встретят и отвезут на поезд Евростар, и это должно доставить меня в Лондон около восьми пятнадцати. На станции будет ждать служебная машина, которая вместе с водителем будут моими на весь вечер. Я поблагодарил его и побежал, чтобы успеть на самолет.
Все пошло не совсем по плану. Движение в Париже было хаотичным, и я пропустил один Евростар. В конце концов, я вернулся домой около девяти тридцати. И был встречен двумя моими дочерьми. С ними была наша обычная няня, поэтому я понял, что Джун пошла на вечеринку. Её машина стояла на дороге, поэтому я поинтересовался, как она туда попала. Мои девочки продолжали молчать, но няня сказала, что Джун забрал высокий мужчина около восьми тридцати.
Мое сердце упало, она, должно быть, договорилась, чтобы ее забрал Джон Ланслетт. Но потом моя старшая дочь сказала, что мама не пошла на вечеринку. Но потом кто-то позвонил и спросил, почему ее там нет. Мама сказала, что папы нет дома, и она не может обойтись без эскорта. Вскоре после этого приехал Джон и убедил ее пойти.
Наши дочери никогда раньше не видели Джона, но похоже, знают, кем он был. Для меня было очевидно, что они слышали некоторые из наших споров. Видимо, они пытались отговорить свою мать от поездки, но Джон сказал что-то вроде: «Твои дети управляют твоей жизнью, точно так же, как пытается это делать твой муж?» После чего их мать ушла на вечеринку с ним!
Я побежал наверх и переоделся. Когда я вернулся, мой водитель, который первоначально приехал со мной в дом, уже сидел в машине и ждал, когда мы поедем. Мы направились прямо к Мариотт, и ровно в десять часов я вошел в дверь. Я прошел в зал и огляделся в посиках Джуня, но ее нигде не было видно. Я начал паниковать и опросил всех, не видели ли они ее. Люди, казалось, настороженно относились …