Босс улегся на диван и уже через несколько минут спал сном праведника.
Золотой приснился сон мне:
Сквозь сияние зарниц
Мы с тобой летели в сонме
Ангельски прекрасных лиц.
(русская народная песня)
Босс шел по совершенно безлюдному городу. «Почему нет народа?» — думал он. Потом он оказался в Детском парке, огромный плакат на воротах которого гласил: «МИЛОСТИ ПРОСИМ ПОСЕТИТЬ ОБЕЗЬЯНИЙ ЗАПОВЕДНИК, — и далее, более мелким шрифтом: — ввиду военных действий в Абхазии, сухумских обезьян разместили в нашем парке».
Босс вообще не переносил этих тварей, но какая-то сила толкала его вперед. Сделав еще с десяток шагов, Босс неожиданно расслышал голоса, и, что удивительно, только женские. Наконец он увидел огромную толпу, окружающую вольер с обезьянами, которая состояла исключительно из особей женского пола, от пятилетних девочек до женщин семидесятипятилетнего возраста. Девочки тыкали пальцами и визгливо смеялись, женщины негодовали. Босс протиснулся сквозь толпу, казалось, обезумевших людей, его прижали лицом к металлическим прутьям вольера. «Фу, какая гадость», — слышалось отовсюду. То, что увидел Босс, вызвало в его желудке спазмы. Среди множества обезьян прямо напротив него сидел огромный горилла-самец. Он медленно и методично занимался мастурбацией.
«Дрянь, ну какая дрянь», — опять расслышал Босс голоса женщин, которые, однако, не уходили, приковавшись взглядом к горилле.
Босс с отвращением взглянул в маленькие глазки онанирующего матерого самца, который в эти минуты находился в своей биологической, изолирующей его от внешнего мира, нирване. С отвисшей огромной губы тянулась слюна сладострастия.
«Он, это он», — пронеслось в сознании Босса. Рука его под кожаной курткой сжала тяжелый, гигантского размера, Магнум. «Ну, что, большевичек, вот ты, оказывается где! Сейчас ты у меня приплывешь, онанюга», — Босс выхватил Магнум, женщины, визжа, разбежались в разные стороны. Через мгновение Босс направил на обезьяну ствол оружия: раздался грохот, как будто разорвалась динамитная шашка, пуля врезалась между глаз гориллы, разнеся ее череп, окровавленные сгустки мозга полетели в разные стороны и в это самое время самец кончил. Струя спермы, как из огнетушителя, ударила в лицо Босса, сбив его с ног. Он грохнулся, закричав от омерзения и ярости…
— Босс, Босс, что с вами? — Псина тряс своего начальника за плечи.
— Убери грабли, — все еще кривясь от отвращения, выдавил из себя Босс.
— Босс, да вы так кричали, что я чуть не обмочился, — взволнованно прошептал Псина.
— Лучше плесни мне в стакан воды. Боже, ну и гадость!
-Вы работаете слишком много, — наливая воды из графина в стакан и, откладывая в сторону книгу, сочувствующим голосом произнес полковник, — а я вот тут зачитался.
Босс машинально взял открытую книгу, которую штудировал Псина, и тупо прочитал: «Разве невозможно изучить у ребенка, во всей свежести, те его сексуальные побуждения и желания…»
Это что за гадость! — исказилось лицо Босса.
— Зигмунд Фрейд, — робко сказал Псина.
— Кто? Что? Где живет? Ты с ним знаком?
Псина застыл со стаканом в руке и обалдело пролепетал: «Нет, это австрийский психоаналитик, он давно уже умер».
Лицо Босса пошло пятнами:
— И ты эту дрянь читаешь?
— Да, я … — Псина отступил в сторону.
Наступила пауза. Босс поднялся, открыл дверь кабинета, затем резко повернулся к полковнику:
— Знаешь, что я тебе скажу, эрудит, — Пушкина надо читать!
Он шагнул в коридор, дверь с грохотом захлопнулась за ним.