— Сашка, приступай, — паяльник коснулся обнаженной спины ведьмы, и, вместе с шипением и запахом горелого мяса, послышался пронзительный визг жертвы.
— Так я и знал, — засмеялся Босс, потирая ладони, — огонь, Сашенька, вот самый верный метод, сам видишь, реакция положительная. Нарисуй-ка на ее нежной спинке вот это, — Босс что-то показал Псине.
К своему счастью, Савраскина не видела этого. Конец паяльника снова коснулся обнаженной плоти. На этот раз очкинская ведьма так завизжала, что перекрыла бы своим воплем звук военного истребителя, мир разорвался в ее глазах, и она лишилась чувств.
Тем временем три здоровенных бугая, обливаясь потом, доставили в карцер зловещий старый мотоцикл «Урал — 3». Затем они, то и дело со страхом поглядывая на то, что лежало на кушетке, с помощью Псины привинтили резиновый шланг к выхлопной трубе мотоцикла, другой конец шланга был продет в отверстие целлофанового пакета, который надели на голову узнице. Босс что-то шепнул троим перепуганным работникам, и они мгновенно испарились.
— Мы немного перестарались, Саша, она не та, за кого мы ее принимали. Придется инсценировать самоубийство на религиозной почве. Если бы она была ведьмой, мы бы ее подвергли кремации, предварительнопронзив ее сердце осиновым колом. В подобной ситуации все будет выглядеть вполне реально. Религиозные маньячки, как правило, кончают жизнь самоубийством. Ну, что заслушался? Газеты надо читать. Врубай зажигание своего чудовища.
Мотоцикл взревел и стал выплевывать из себя выхлопные газы. Карцер наполнился громом, как будто кто-то изо всех сил лупил по помойному ведру молотком. Савраскина долго билась в конвульсиях и, когда губы ее покрылись желтой пеной, затихла.
— Наконец-то, — устало промямлил Босс, — иди, вызови реанимацию.
Босс с любовью осмотрел выжженный паяльником на спине ведьмы перевернутый католический крест. Затем Босс подошел к вмонтированному в стену телефону и резко распорядился, чтобы отравленную женщину подняли на верх: «Да, да, и немедленно, ближе к выходу, там, наверное уже стоит неотложка». Когда прибыла реанимационная бригада, Босс указал врачу на безжизненное тело пострадавшей.
— Представьте себе, у нас отдел по борьбе с бандитизмом, мафией, а тут привозят разных сектанток, маньячек и сатанистов.
Босс похолодел, когда услышал слова реаниматора: «Странно, пульс прощупывается, похоже на отравление окисью углерода».
— Эй, ребята, — крикнул он санитарам, — живо ее в клинику, может еще удастся что-то сделать.
— Сделать! — Босс притянул к себе реаниматора, — если она не сдохнет там у вас в клинике, то я лично в твой гроб гвозди вобью!
У реаниматора от неожиданности подкосились ноги, а изо рта потянулась слюна.
ЧАСТЬ III
Скромность украшает человека.
И.С.Барков.
(Большая Советская Энциклопедия)
«Знаешь что, Сашка, я что-то устал, — сказал Босс, — пойдем в мой кабинет, надо кое-что обсудить». На самом же деле ему страшно хотелось спать. Но сны его за последнее время принимали все более жуткие оттенки. Он даже дома спал с включенной настольной лампой, ласково сжимая под подушкой Магнум 45-го калибра: Из головы Босса все никак не выходила одна пренеприятная сцена, которая случилась несколько дней назад:
Улицы весеннего города были на удивление пустынны. Редкие прохожие с трепетом косились на миловидного мужчину, то есть Босса, который с железной уверенностью сжимал пухлыми руками баранку готового развалиться автомобиля. Номера у машины не было, если не считать намалеванных на багажнике черной краской цифр 33-66. Машина Босса, преодолев некоторое расстояние, подъехала к роскошному зданию платной поликлиники. Тормоза машины захрипели, как у женщины, которой перерезали горло.
В то же время на расстоянии пятидесяти метров от автомобиля Босса остановились три бронированных «Кадиллака». В воздухе, почти касаясь крыш девятиэтажных домов, повисли четыре зловещих вертолета К-52. А еще выше, преодолевая звуковой барьер, ненавязчиво пролетел Миг-421-Ф. Стекла городских зданий задрожали. Владелец уродливого автомобильчика открыл дверь и, широко улыбаясь, обвел прищуренным взглядом остолбеневших лысых подростков, стоявших возле парадного входа в поликлинику. «Ну, как дела, ребята, — мужчина вылез из машины и сделал шаг по направлению к стайке обкурившихся гоблинов, — все путем, да?» В воздухе повисло гробовое молчание. У одного из ублюдков на штанах появилось темное пятно. Двое других затравленно глядели по сторонам. Мужчина театрально пожал плечами и, не оборачиваясь, ударил ногой по дверце автомобиля. Вместо того чтобы закрыться, дверь отвалилась — БАХ! В ту же секунду автоматически открылся багажник, из которого подобно пружине выбросилась синяя женская нога. Черная лакированная туфелька изящно опустилась на асфальт — ШЛЕП! Не обращая ни на кого внимания, солидный мужчина двинулся к дверям поликлиники:
По одинокой улице, заливаясь серебристым смехом, бежала маленькая девочка с красным воздушным шариком в костлявой ручке. Она подбежала к багажнику вышеупомянутого автомобиля, взвизгнула и захлопала в ладошки:
— Мамя, мамя! А вот я тебе и нашла! Вылазь, ну!
Неожиданно больной ребенок зарычал, словно бульдог и вонзил свои острые челюсти в пятку мертвой ноги. А воздушный шарик тем временем, подобно капельке крови, поднимался в голубое весеннее небо.
Когда они вошли в кабинет, Босс зевнул и указал на кресло возле стола.
— Устал я нынче. Пожалуй, вздремну на диване.
— А что же нам надо было обсудить? — удивленно поднял брови Псина.
— Не надо принимать за буквальность то, что я сказал. Ты рационалист, Сашка, все у тебя от и до, просто побудь со мной рядом, пока я буду спать. Вот и все. Если буду кричать, немедленно разбуди меня.