Я трепещу, когда грудей её касаясь,
Поглаживает, страстно женская рука.
Влажнею я в паху и содрогаюсь,
Когда губами прикоснусь её лобка
Мне странно это, ново, непривычно.
Забью мораль свою поглубже, насовсем.
От извращений я тащусь до неприличия.
Я дрянь, скотина, ненавистен и себе, и всем
(типа эпиграф)
***
Я был воспитан в лучших традициях морали и справедливости родителями, которые категорически не приемлили измену. Моя клятва у алтаря была правдой и только правдой и ничем, кроме правды. Но некоторые события изменили моё мировоззрение. Правильными были мои поступки или нет: судить вам, мои дорогие читатели. Только помните! Не судите! И не судимы будете!
Я любил свою жену беззаветной любовью. Я верил ей всегда. Но завистливые доброхоты нашептывали мне в ушко: «Она тебе изменяет, пока ты пашешь как конь на работе».
Когда тебя обзывают свиньёй, в конце концов захрюкаешь. Я не верил им, но решил проверить. Чисто, для успокоения своей совести. Наша квартира досталась мне от бабушки. Бабушка была истинной патриоткой своей Родины. И когда начался дефицит в девяностых, она забила шкаф-купе в гостиной мешками со стиральным порошком и крупами до потолка. Порошки не годились для современной стиральной машины, а крупы были не съедобны, по причине того, что насквозь провоняли этими порошками. Мне потребовалось целых три дня, чтобы тайком перенести «военные запасы» в гараж. Вычищенная, выметенная, вымытая, тайная комната стала моим местом шпионажа за жёнушкой. Множественное количество дырок тщательно закамуфлированных, служили мне прекрасным образом, обзором для наблюдений.
Присев на табуреточку, заранее припасённую для долгого времяпрепровождения, ваш покорный слуга, тихохонько открутил крышку термоса и наполнив её ароматным кофе, принялся к уничтожению гамбургера. Ещё в моих запасах была пицца, бутылка с водой и, конечно же, пустая. Я заделался наблюдателем надолго и основательно. Кто знает насколько? А вдруг приспичит пописать?
Сказавшись на службе больным, я неделю мог наблюдать, за ничего не подозревающей супругой. На объекте пока ничего странного не происходило. Жена, периодически, сновала из комнаты в ванную или на кухню, и обратно в комнату.
Внезапно зазвонил телефон. Марина (так зовут мою благоверную) взяла трубку. Её лицо расцвело, как майская роза. Она ответила:
— Да, милый! Жду, зайка Мой на работе Как скажешь, котешка , — положив трубку, моя жена стала резво скакать по комнате, на ходу скидывая с себя все вещи.
Оставшись совершенно голой, она извлекла из потаённых уголков шкафа, сетчатое сексуальное бельё нежно сиреневого цвета. Облачив в него своё прекрасное тело, покрутилась напротив зеркала и так и этак, натянула поверх полупрозрачный халатик принялась наносить на своё прекрасное личико боевую раскраску. Я не верил своим глазам. Со мной она такого не делала. Надевала хэбэшную ночнушку и смывала макияж. Или просто укладывалась голой и говорила:
— Я готова. Давай сделаем это по-быстрому
Ага. Со мной значит по-быстрому, а с кем-то, кто должен прийти, медленно и красиво. Я уже не сомневался, что она нарушила клятву, данную ей мне перед алтарём, и что доброхоты были правы
Однако выходить пока не собирался. Мне нужны были не косвенные, а реальные подтверждения её грехопадения. Не прошло и получаса, как в дверь позвонили. Вошёл мужчина приятной наружности. Не думаю, что его наружность была приятней моей. И что она в нём нашла мне было неприятно и непонятно.
— Ну, что, шлюшка, ждала меня? — внезапно сказал вошедший, расстёгивая брючный ремень и замок на брюках.
— Ждала, ждала, милый! — восторженно воскликнула раскрасневшаяся шлюшка.
— Тогда, ты знаешь, что делать! — приказал ей любовник.
Моя жена скинула халатик и присев на корточки, извлекла котешку мужчины из брючного плена и, тут же припала к нему губами. Весь фарс происходившего заключался в том, что я возбудился от такого зрелища похотливого поведения моей супруги. Мой член встал во всю силу и мощь, на которую только был способен. Признаться, он был ничуть не хуже совратительского. Но его-то был на воле, а мой в шортах доставляя мне некоторые неудобства. Быстро исправив сию несуразность, наблюдатель ухватил его в свою длань и, принялся рьяно мастурбировать на жену, делающую минет своему любовнику.