— Сколько вам платят чужие, за то, что вы продали Землю?
— Достаточно, чтобы не подыхать с голоду. Там я был безработным, у меня отняли всё! Жену и ребёнка. Хотели и жизнь отнять, за то, что я хотел вернуть свои деньги у отнявших их у меня богачей, — с горечью сказал смешливый толстяк, — здесь у меня есть всё, что пожелаю. А когда инопланетяне захватят Землю, сделают нас правителями планеты. Я отберу все богатства у богачей и раздам бедным. Заставлю всех работать! Кто не работает, тот не ест!
— Мы претворим в жизнь на нашей многострадальной Родине, мечту человечества — коммунизм. Деньги будут упразднены, — начал свою пламенную речь второй, — Не будет ни бедных, ни богатых. Камень даст энергию нашей планете, это намного сократит истощение её ресурсов. Прекратится вырубка лесов. Инопланетяне, обещали дать нам альтернативные материалы и пищу. Еда перестанет быть средством уничтожения живой природы. Несколько фабрик по производству инопланетной пищи и одежды, разбросанных по всему Миру, смогут накормить и одеть население всей Земли. Дома, больше, не будут строиться из дерева. Они обещали дать нам альтернативные материалы
— Выходит вы не предатели, а освободители Земли? — Ни грамма не веря им, поинтересовался я.
— Думай, как хочешь, но таков наш план, — сказал второй.
— А вы как к этому относитесь? — поинтересовался я у молчавших вовремя нашего разговора.
— Полностью поддерживаю, — насупился третий, просто у меня язык не так ловко подвешен.
— Я тоже, за — сказал четвёртый, немного худощавый мужчина, в серых глазах, которого, как мне показалось, светился незаурядный ум.
— Мне в таком случае непонятно, что движет инопланетянами? Филантропия, приправленная меценатством? Выходит, им не нужен камень? Он им нужен, чтобы отдать нам, как источник неиссякаемой энергии?
— Выходит, что так — сказал первый и сделал движение рукой перед дверьми зала, — спроси у них сам.
Дверь открылась, и пятёрка людей предстала пред очи троих инопланетян восседавших в самодвижущихся креслах. Отсутствие ног не позволяло им ходить, они использовали свои научные достижения, во всех сферах своей жизнедеятельности. Посреди залы в устройстве непонятного назначения над блестящей золотом чашей, на небольшой высоте парил энергетический камень.
— Игорь, у тебя есть вопросы к нам. Задавай их. Я обещаю ответить на них правду и только правду или промолчу, — прощёлкал и проскрипучил по-русски средний инопланетянин стандартную межгалактическую клятву, будто находился в суде.
Мне представилось, что я на этом суде в качестве судьи, а правитель планеты, опередившей Землю в развитие на несколько десятков тысяч лет, подсудимый. Четвёрка землян, включала в себя прокурора и заседателей. Но не хватало адвоката.
— Мне нужен Паук, — сказал судья, без него у нас не получится разговора. Все вопросы, я буду задавать в его присутствии, и прислушиваться к его пояснениям.
— Мы не вправе призвать его сюда, — сказал правитель, — планета, откуда он родом, нам не подвластна.
— Зато вы вправе попросить его, — предположил судья.
— Для этого потребуется, какое-то время, — сказал правый инопланетянин, как мне показалось, это он встречал меня вчера.
— Я не тороплюсь, — улыбка чуть тронула лицо судьи, — на одной из чаш весов, лежит судьба моего Мира.
— Хорошо, уведите его. Я послал просьбу — приглашение, в созвездие Цефеид.
Стоило мне, только, переступить порог моей камеры, как тут же оказался в объятиях своей возлюбленной.
— Ну что? Что им нужно?
Я рассказал ей всё что видел и слышал на этом корабле. Варя, мыслящая Земными категориями морали, тут же нашла ответ на происходящее:
— Они всех обманывают! Этих четырёх парней и тебя! Камень нужен им!
— Если бы всё было так просто, — горько вздохнул я, — уже не знаю, кому верить. Эти инопланетяне с другой Галактики. Их мораль запрещает им лгать. Но самое невероятное, состоит в том, что у них есть такие источники энергии, как этот камень. И не один, а сотни тысяч
В зале находилось трое из четырёх. Одно из них представляло собой движущееся сфероиды в клубе тумана. Второй был похож на огромного земноводного. Третьим был Паук. Двое обладали телепатией. На сей раз, мы пришли с Вандой. Я наотрез отказался идти, в зал судилища, один.