«Ты король Артур, черт возьми! Начни так себя вести».
Вскоре после этого я пошел в душ. Пока теплая вода текла по моей спине и массировала мои ноющие мышцы, я думал о своем разговоре с Джерри. Он был прав. Я провел так много своей жизни, глядя на себя со стороны, что использовал это, чтобы оценить свою значимость. Люди сравнивали меня с Лэнсом, и я тоже. Пейдж думала, что за меня не стоит бороться, поэтому я согласился с ней. Только когда я начал получать комплименты от других людей, я начал чувствовать себя достойным.
На работе я преуспел, потому что мог доказать это, сравнивая свою работу с результатами. Остальная жизнь не так проста. Не существует формулы для проверки своей ценности. Вы просто должны это знать, даже если все остальные этого не знают.
Мне нужно было узнать, кто я внутри. Я должен был перестать слышать Пейдж в своей голове. Ее обидные слова все еще имели надо мной слишком много власти. Я зациклился на этом, наблюдая, как она на коленях сосет член другого мужчины. Эта картина была практически центром пространства между моими ушами.
Пришлось двигаться дальше. Никакая потеря веса не могла помочь мне в этом. Это должно было исходить изнутри.
*************
НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ:
«Мммм, Артур. Тони Старк может быть миллиардером в бронированном суперкостюме, а у Капитана Америки могут быть мускулы поверх мускулов, но никто не трахается так, как ты!»
Настойчивый звон в ушах разбудил меня от очень приятного сна. Изначально это сливалось с моим сном. Мой мозг наконец осознал, что он не принадлежит мне, и разбудил меня.
Мой взгляд лениво упал на окно. Солнца не светило сквозь него, потому что было слишком рано для моего будильника. Звук шума, наконец, оказался звонком моего мобильного телефона.
Я протестующе застонал, проклиная того, кто прервал мое запретное свидание со Скарлетт Йоханссон (в роли Черной Вдовы, конечно). Моя рука сонно шарила по прикроватной тумбочке, пока я не нашел тошнотворное устройство, которое разбудило меня. Глазами, которые только наполовину проснулись, я изо всех сил пытался понять, кто звонил. Экран продолжал автоматически поворачиваться, пока я переворачивал телефон из стороны в сторону, чтобы добиться правильного положения. Наконец я остановил его и увидел, что в этом был виноват Лэнс. Еще я увидел, что было всего 4 часа ночи.
«Что, Лэнс?» Я проворчал в трубку.
«Как дела, Арт. Я тебя разбудил?»
Самый глупый вопрос. «Нет, конечно, нет. Ты же знаешь, я всегда просыпаюсь в четыре утра, ожидая твоего звонка». — саркастически сказал я.
«Угу, хорошо. Извини». Он сказал кротко. Однако он не повесил трубку.
Именно тогда мой мозг полностью заработал. В его голосе было что-то странное. Его обычное дерзкое поведение не передавалось через динамик. Его голос звучал отчаянно, почти напуганно.
Это привлекло мое внимание.
«Что случилось? Все в порядке?» — спросил я, когда проснулся и сел в постели. Мой разум перебирал варианты. С ним что-то не так? С мамой? С папой? Кто-то умирал?
«Ничего особенного. Все круто». — сказал он, стараясь казаться беспечным. Затем небрежно сказал: «Кстати, Джули беременна».
Мой лоб в замешательстве нахмурился, когда я сказал: «Кто, черт возьми, такая Джули?»
«Джули. Ты помнишь Джули?». Он сказал, как будто я уже должен был знать, о ком он говорит. Я все еще не понимал, поэтому он добавил: «Вы познакомились с ней в наш день рождения».
Это заняло у меня пару секунд, но в моей голове все же появилось знакомое лицо. «Ты имеешь в виду ту белокурую девушку, похожую на девушку из группы поддержки, с большими… « Я протянул руку перед своей грудью. Он не мог меня видеть, но знал, к чему я клоню.
«Ага. Это та самая». — подтвердил он с ноткой гордости в голосе.
«Она выглядит такой молодой. Ты уверен, что это законно?»
«Конечно, озаконно! Я не педофил». — сказал он, мгновенно раздражаясь. «Ей двадцать».
«Ага. « — сказал я, не убежденный. «Ты проверял ее водительские права?»
«Нет, я не засранец. Но я знаю, что она не несовершеннолетняя. У нее своя квартира».
«Могла освободиться из-под опеки. Дети делают это сейчас». — возразил я.
«Она не была освобождена».
«Откуда ты знаешь? Не похоже, чтобы ты когда-нибудь узнавал что-то о дурочках, с которыми ты трахаешься».
Он разочарованно выдохнул. «Боже! Я знал, что позвонить тебе будет ошибкой. Ты всегда должен быть таким самодовольным, ханжеским придурком во всем?»
«Ты всегда должен быть безответственным подростком?» — Я бросился на него. «Тебе 35, а ведешь себя, будто бы 20. Слышал когда-нибудь о презервативах?»
«Ты такой… « Он подавил гневные слова, которые собирались вырваться из его рта. Затем он сделал вдох, чтобы успокоиться. Затем, когда он заговорил, его голос был устрашающе спокойным. «Знаешь что, Арт? Тебе нужно преодолеть себя. Ты не конец всего, будь всем. Ты всегда сидишь на своем высоком коне, глядя на меня сверху вниз своим самодовольным видом. Ты мог быть маминым и папиным любимчиком, но это не значит, что ты идеален. Ты золотой мальчик — умный и ответственный. Я облажался. Я понял! Я просто хочу, чтобы все заткнулись на хер на этот счет».
Следует ли мне проявить к нему немного сочувствия? Наверно. Но его нытье осталось без внимания. У него хватило наглости сказать, что я был любимым сыном. Он, из всех людей, тот, которому практически поклонялись мои родители.
«Ой! Бедный Лэнс! Его жизнь так тяжела. Спасите ее! Можешь прекратить нести чушь что я был любимчиком. Все знают, что им был ты, Лэнс, большая звезда футбола! Они до сих пор так к тебе относятся, когда ты лажаешь, мама и папа из кожи вон лезут, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Но когда моя жизнь разваливается, знаешь что? Я САМ ПО СЕБЕ! Все, что я слышал, когда рос, было то, насколько ты хорош в футболе и какой ты красивый. Меня всегда сравнивали с ТОБОЙ!»
Его ответ последовал незамедлительно. «Боже мой! Сколько же в тебе дерьма! Мама и папа всегда помогают мне, но все время, пока они это делают, мне читают лекции о том, как я должен стараться быть похожим на тебя. Я так устал слышать это дерьмо! Потом я должен выслушивать, как ты сам, мученик, говоришь, что ты такой самостоятельный, и что никто никогда тебе не помогает. Но ты забываешь, что, когда твоя жена изменяла тебе, это был МОЙ диван, на котором ты спал. Каждый раз, когда она пыталась связаться с тобой, я был единственным, кто пресекал это. На самом деле, я тот, кто ВСЕГДА рядом, когда нужен и когда тебе было тяжело. Ты знаешь, сколько драк у меня было в старшей школе, потому что кто-то говорил о тебе всякое дерьмо? Знаешь? Нет, не знаешь, потому что ты идиот. Так что, пожалуйста, не тыкай мне этой самоуверенной «никому никогда до меня нет дела» чушью».
Я собирался огрызнуться на него. Мой мозг работал над остроумным ответом. Но потом я остановился. Я остановился, потому что я действительно услышал, что он сказал. Когда его слова дошли до меня, меня осенило.
Он был прав.
Он всегда был рядом. Независимо от того, сколько мы ссорились или насколько я его осуждал, он всегда был первым, кому я звонил, когда дела шли плохо.
Я также увидел жизнь его глазами. Я видел, что ему приходилось чувствовать, когда все сравнивают его со мной. Мои родители все время хвастались мной. Я никогда этого не замечал, потому что очень завидовал ему в детстве. Я не слышал о том, как они гордились мной, потому что я всегда был сосредоточен на том, как они гордятся им.
Для меня он все еще был высоким красивым парнем, который мог заполучить любую женщину, которую хотел. Он мог в основном двигаться по жизни без забот. Но когда я посмотрел его глазами, я увидел все по-другому. С тех пор, как он бросил колледж, люди всегда смотрели на него как на неудачника. Мои родители чувствовали, что они должны вмешаться, чтобы спасти его, потому что он был неспособен сделать это сам. Никто …