Все же, некоторое время на раздумье у нее есть. Ну, не сразу же девушки начнут свои игры. Они же только что были в ссоре. Но и медлить было нельзя. Пенни для начала стала перебирать наиболее элементарные варианты.
Замочная скважина отменяется — ее просто не было в двери в комнату Сюзи.
Теперь — окно. Оно было большим и заканчивалось вровень с газоном у дома. Следовательно достаточно сложно не заметить человека, который в него достаточно долго подглядывает. Тем более, что сидеть девочки будут на кровати, а она стоит так, что кто-нибудь обязательно будет сидеть лицом к окну. Не подходит.
Дальше. Просто подслушать под дверью. Этот вариант казался Пенни более-менее приемлемым, но все же имел явные минусы. Что, например, если девушки решат разговаривать шепотом. Пенни поразмыслила над этим, и решила оставить этот вариант на крайний случай. К тому же от комнаты Сюзанны Пеннине смогла бы быстро скрыться — ее дверь выходила в большой холл первого этажа.
Последний из элементарных вариантов Пенни тоже отбросила. Можно было бы издалека проследить за светом в окне. Но женщина резонно рассудила, что девочкам вовсе не обязательно выключать свет. Тем более, что люстру они вряд ли будут зажигать — у Сюзи в комнате есть очень милая бра, которой она пользовалась намного чаще.
Все остальные варианты по подслушиванию, подсматриванию и определению нужного момента, представлялись, как минимум, сложными. Покопавшись в своих мыслях, Пенни пришла к выводу, что ничего путного, кроме того, чтобы пойти и купить шапку-невидимку, в голову ей не приходит. Она уже была готова либо согласиться на подслушивание, либо просто положиться на удачу, но тут ее осенило.
Чай! Она же обещала принести им чай!
Господи! Как все элементарно и просто! Она принесет им приборы на подносе, а потом, выходя, просто не станет закрывать дверь плотно. Оставить щелку миллиметра в два — больше ничего не нужно. В темном холле они не смогут разглядеть ее тень, а на дверь просто не обратят внимания. Пенни сможет, как увидеть, так и услышать все. Все!
Пенни замурлыкала что-то из Челентано (хоть и не знала итальянского), и потащилась на кухню заваривать душистый напиток.
Когда она вошла в комнату с подносом, девочки сидели на кровати друг на против друга. Видимо, разговор пока не клеился потому, что Сюзанна считала ворон в окне, а Ами бестолково разглаживала покрывало. Пенни решила не мешать им. Она поставила поднос на столик и, сказав какую-то банальность, удалилась.
Все прошло, как нельзя лучше. Ей удалось закрыть дверь так, что остался очень маленький просвет, и Пенни сразу же поспешила выключить свет в холле, чтобы потом не выдать себя резким изменением света в щелке. Потом она пододвинула поближе к входу телевизор и кресло, заботясь таким образом об алиби, коли таковое понадобится. Телевизор она тоже включила, но звук убавила до минимума. Подготовка подошла к концу.
Только теперь Пенни почувствовала, что ее руки трясутся. Она волновалась. Очень. Это было удивительно, но выполняя предыдущие, более тонкие и сложные, пункты своей дьявольской игры, Пенни чувствовала себя нормально, или лучше сказать — никак. Она делала все на автомате. Теперь же, когда остался последний и самый элементарный пункт, женщина оказалась на грани срыва. Умом Пенни понимала, что соблазнить Ами, только что вытащенную из постели дочери, да еще не успевшую удовлетворить свою страсть, не должно составить труда. Тем более, что она не имела секса уже пять дней. И все же, Пенни волновалась до чертиков!
Ей пришло в голову, что сигареты смогут помочь справиться с этим. Пенни пошла на кухню, и выкурила сразу пару «данхила». В конце второй сигареты ее уже начало тошнить, но дрожь не унималась. Хозяйку Дагенхема просто-таки продолжало колотить, а кровь стучала в висках, напоминая африканские тамтамы.
Но делать было нечего — надо было довести начатое до конца. Пенни переоделась в халат. Идти вниз было вроде еще рано — вряд ли девочки успели бы за пятнадцать минут уладить все проблемы и перейти к своим интимным занятиям. Тем более, что Пенни застала их молчащими. А, с другой стороны — что еще оставалось делать?
Пенни снова вернулась в кухню. Выпив для храбрости добрый фужер коньяка, женщина запахнула халат и отправилась в последний бой своего розового крестового похода. Дверь встретила ее в том же положении, что она ее и оставляла. Пенни приблизилась к косяку и присела на корточки. Левый глаз стал подстраиваться под необычный ракурс, а правый закрылся, как у профессионального снайпера. Игра началась.
Поначалу Пенни ничего не было видно. Она никак не могла поймать нужное положение. Но потом ее взгляд выхватил спину Ами, а за ней маленький кусочек дочкиного халата, в котором ее Сюзанна видимо растянулась по покрывалу. Слышно ничего не было.
Пенни повернулась чуть поудобнее и опустила одно колено на ковер. Странно, но волнение вдруг куда-то делось — она была абсолютно спокойна. Прошло пять минут. Единственным звуком, исходящим из комнаты, были шумные прихлебывания все еще теплого чая. Пенни уже стала ругать себя за несдержанность. Можно было бы еще минут десять отдыхать в кухне, но тут Пенни вздрогнула. Как гром среди ясного неба, из щели послышался голос Ами:
— Ну, что, Сюзанна, так и будем молчать? Может, мне спать пойти? — В голосе Ами не слышалось желания идти спать. Скорее в нем сквозила надежда на диалог, которая пока скрывалась за стеной напускного безразличия.
— Ами! Я же говорила, что мне нечего тебе сказать. — Сюзанна говорила очень тихо, но Пенни расслышала каждое слово. — Ты думаешь, так просто начать разговор с человеком, перед которым кругом виновата? Мне было бы даже лучше, если бы ты ударила меня!
— Ну, извини! Не дождешься. Может быть, потом. Попозже! — Пенни почувствовала, что Ами на самом деле с удовольствием бы вмазала ее дочери по физиономии, но тогда бы Сюзи легко отделалась.
— Ами, ты меня совсем не любишь? — Сюзанна, пожалуй, начала не с того конца. Ами задумалась, а дочка смотрела на нее, но не выдержала и произнесла мысли вслух. — Я думаю, что ты не могла разлюбить меня. Так быстро! — Пенни увидела, как Сюзанна поднялась с кровати, но не встала, а просто выпрямилась, пристроившись на самом краю. Теперь женщина совсем не видела своей дочери.
— Ну, а если смогла? — Ами перешла в атаку. Ее голос превратился в сталь. — Ну, что ты глядишь мокрыми глазами? Может, тебе напомнить, как ты своею ручкой показала на эту шлюху? Да я чуть с ума не сошла! Я и думать не могла, что ты выберешь эту тварь. А ты купилась. Да, кстати! — Ами вдруг злорадно улыбнулась. — А что это ты так быстро вернулась ко мне? Она что, бросила тебя? Можешь не отвечать…
— Нет! — Вдруг вскрикнула Сюзи. — Нет! Это я ее бросила. Сама!
— Ох, врешь! Ты думаешь, я ничего не знаю. Мне вчера позвонил Расс. Их застали в библиотеке, а ты узнала. Что, не так?
— Так! — Пенни удивилась тому, что голос дочери вдруг стал на порядок решительнее. — Все