Верн проводил меня до двери и пожал мне руку, знаком сопротивление. Он посмотрел на меня грустными глазами.
— Мне очень жаль, Джон», — сказал он. — Думаю, ты достучался до неё. Я скоро свяжусь с тобой.
— Спасибо, Верн, — сказал я.
Я ушел и направился домой, сердитый и разочарованный. Во мне больше не осталось печали по Саре. Девушка, которую я знал и любил с первого класса, теперь ушла, ее заменила сука с промытыми мозгами, которая ожидала, что я буду ее добровольным слугой и рогоносцем. Я просмотрел аудиозаписи своей встречи с ней и отправил их Биллу Джексону и Рону. Рон отправил мне ответное письмо, подтверждающее получение звука. Он также пообещал дать мне ответ «в ближайшее время». Я написал ему в ответ:
— Сделай это побыстрее. Я не знаю, сколько времени у меня осталось.
Я сел и съел бутерброд. Когда я закончил, в дверь постучали. Я посмотрел в глазок в двери и увидел Джуди, свою тещу. «Чего она хочет,» — спросил я себя. Я намеренно избегал ее и Дэна, моего тестя с тех пор, как начался этот кошмар. Я посмотрел, но больше никого с ней не увидел. Я увеличил громкость телевизора и открыл дверь.
— Могу ли я войти? — вежливо спросила она.
Я пригласил ее внутрь и жестом пригласил сесть.
— Зачем так громко? спросила она.
— Да на всякий случай, вдруг ваши следователи слушают. Хочешь чего-нибудь выпить?
— Нет, спасибо, Джон, — сказала она. — О каких следователях ты говоришь?
— Пожалуйста, не оскорбляй мой интеллект, Джуди, — сказал я.
— Хорошо, Джон, — сказала она. — Не буду.
— Что тебе нужно? — спросила я несколько резко.
— Я хочу знать, почему ты был так груб с Сарой, — сказала она. — Она ничего не сделала, чтобы заслужить то, что ты сказал. И она не шлюха.
Я усмехнулся.
— Значит она не шлюха? Серьезно? Как бы ты назвала женщину, которая встречает своего мужа с чужой спермой на лице и стекающей по ее ногам? Тебя там не было, Джуди. От нее так воняло сексом, что я чуть не блеванул. Это то, что ты сделала с Дэном? По крайней мере, я сказал ей правду. Это намного больше, чем я когда-либо получал от кого-либо из вас.
Я чувствовал, как мое лицо пылает яростью, когда я говорил, и я чувствовал, что Джуди могла видеть, что я злюсь и становлюсь еще злее.
— Ты прав, меня там не было, когда вы двое разговаривали, — сказала она. — Но то, что произошло во время моей оценки, не твое дело. И не Дэна, если на то пошло. И я никогда не лгала тебе. Ни разу.
— Брехня, Джуди, — сказал я.
Она отшатнулась от этого. Я никогда раньше не говорил в ее присутствии так жестко.
— Вы солгали молчанием. Вы все солгали. Да, ты, Сара, Энди — все вы. Вы скрывали от меня кое-что. Утаили от меня правду. Мой отец почувствовал, что что-то не так, и пытался меня предупредить, но я был слишком ослеплен моей любовью к Саре, чтобы увидеть это. Если бы я знал три недели назад то, что знаю сейчас, я бы ни за что не женился на ней.
— Ты это серьезно?
— О да, совершенно серьезно, — сказал я.
— Джон, люди начинают говорить, — сказала она. — ты не был в церкви последние два воскресенья, и люди начинают задавать вопросы. Тебе стыдно за Сару или что-то в этом роде?
— Откровенно говоря, Джуди, — сказал я. — Мне плевать на то, что думают эти люди. Мне стыдно? Честно говоря, да. Мне стыдно, я смущен, унижен и ужасно зол. На самом деле, я никогда не был так унижен за всю свою жизнь. жизнь. То, что вы и ваша дочь сделали со мной — самое худшее, что может сделать женщина с тем, кого она утверждает, что любит.
— Джон, ты не понимаешь, — сказала она. — Мы следовали правилам.
— Конечно, — сказал я. — ваш универсальный ответ. Ты хоть представляешь, сколько злодеяний было совершено людьми, утверждающими, что они соблюдают правила?
— Конечно, знаю, Джон, — сказала она. — Но это совсем не так.
— Конечно, Джуди, — сказал я. — Ты, Сара и Энди, все думали, что можете использовать правила, чтобы сделать меня добровольным бесполым рогоносцем и слугой, запертым в браке без любви на всю оставшуюся жизнь. И никому из вас не наплевать на меня? Ведь я просто неверный, верно?
— Ты все неправильно понял, Джон, — сказала она. — Сара — особенная женщина, занимающая особое место в церкви. Для тебя должно быть честью быть рядом с ней.
— Честью говоришь? — спросил я — Честью быть человеком второго сорта? Лизать сапоги моей госпожи, когда она наставляет мне рога, если считает нужным? Ты, верно, шутишь? У тебя сильно искаженное чувство чести, Джуди. Скажи мне правду, ну хоть для разнообразия.
— Что ты хочешь знать, Джон.
— После твоей оценки, ты когда-нибудь занимались сексом с кем-нибудь, кроме Дэна?
Она задумалась на мгновение, прежде чем заговорить.
— Да, как член женской общины, я иногда давала сексуальное облегчение некоторым священнослужителям, — сказала она. — Но все было по правилам. У них тоже есть потребности.
— Понятно, — сказал я. — знал ли Дэн об этом в то время? И одобрял ли он это?
— Конечно, он знал, — сказала она. — Не знаю, одобрял ли он это на самом деле, но точно никогда не жаловался и не пытался меня остановить.
— Вероятно, потому что он слишком боялся тебя и церкви, чтобы пытаться, — сказал я. — думаю, ты знаешь, что я прав. Что заставило тебя остановиться?
— Мне исполнилось 40 лет, — сказала она.
Я усмехнулся.
— Ну да, священнослужители же получают готовый доступ ко всем молоденьким кискам, которые они хотят, в то время как мужья купаются в дерьме — сказала я. — Вы, просто невероятные люди.
— Ты можешь предполагать что угодно — сказала она. — Так было с самого начала.
— Ты просто этого не поймешь. Вы представляете себя перед сообществом честными и нравственными со своим так называемыми «божественными правилами», но вы все просто лицемерное тоталитарное сборище уродцев, шлюх и блядей, — сказал я.
— К вопросу о лицемерии. — Ее лицо покраснело от гнева, но она сдержалась. — Разве та баптистская церковь, в которую ходят твои родители, не учит прощению? — спросила она.
— Да, это так, — сказал я.
— Что ж, — сказала она. — разве ты не можешь простить Сару? Простить меня?
— Эта церковь учит прощать покаявшихся, — сказал я. — и до сих пор я не видел никаких признаков этого от кого-либо из вас.
— То есть, в твоем сердце нет прощения для Сары? — спросила она.
Я покачал головой.
— Не сейчас, это точно, — сказал я. — И дело не только в сексе с другими, хотя этого уже достаточно. Это также ложь и неуважение. Мне никто не дал возможности решить для себя, является ли это той жизнью, которую я хотел с ней прожить. Вы навязали это мне, не оставив выбора в этом вопросе. И «Я просто следую правилам» меня больше не касается.
— Что ты собираешься делать? — спросила она. — Развод погубит ее.
— Может быть, ей и нужно какое-то разрушение, чтобы прочувствовать то, через что я прошел последние две недели, — сказал я. — Честно говоря, не знаю, что именно буду делать. И даже если бы я знал, я, черт возьми, не сказал бы тебе
— Она все еще любит тебя, Джон», — сказала она. — я точно знаю это.
— Так она говорит, — сказал я. — а может быть и вправду немного любит, ну, как хозяин любит свою собаку. Но она не любит меня настолько, чтобы позволить мне быть ее мужем в прямом смысле этого слова.
— Разве ты все еще не любишь ее? — спросила она.
— Мне нравилась женщина, которую я знал, когда был моложе, — сказал я. — Но я даже не знаю, то кем или чем она стала сейчас. То, что я видел сегодня, вызвало у меня нескончаемое отвращение.
— Понятно, — сказала она, вставая. — мне жаль, что я зря потратила твое время, Джон, но я должна была попробовать. Я все еще твоя свекровь, даже если ты ненавидишь меня.
— Я не ненавижу тебя, Джуди, я просто не одобряю сделанный тобой выбор. Я благодарен тебе за то, что ты пришла.
— Я так понимаю, что не увижу тебя …