Лаура проклинала себя за всю ту боль, что причинила своей семье.
Эти двое обнимались, глядя друг на друга в поисках утешения. Услышав звонок в дверь, они все еще были в объятиях.
— Слушай, дорогая, — обратилась Лаура к дочери, вытирая слезы. — Может быть, это не то, что мы думаем. Мне нужно спуститься и поговорить с ним, детка. Постарайся слишком сильно не волноваться, я дам тебе знать, что происходит, как только узнаю сама, хорошо?
Эшли грустно кивнула и вернулась в свою спальню. Она плюхнулась лицом на кровать и стала ждать.
***
— Привет, Харрисон, — сказала Лаура, открывая дверь. Она выдавила улыбку. — Знаешь, тебе не обязательно звонить в дверь; это все еще твой дом.
Харрисон выдавил собственную улыбку и кивком подтвердил ее слова.
— Где бы ты хотел поговорить, здесь, — спросила она, указывая на гостиную, — или на кухне?
— Кухня подойдет, — ответил он, уже направляясь туда.
Лаура вела нервную беседу ни о чем, разливая кофе, а затем присоединилась к нему за противоположным концом стола.
Харрисон вздохнул, прежде чем добраться до причины, по которой он здесь. Он не мог не опасаться: он все еще не был уверен, что поступает правильно.
— Лаура, я не думаю, что ты имеешь представление, какую сильную боль ты мне причинила. Я до сих пор слышу твой голос, говорящий мне, что ты мне изменила, и каждый раз, когда я его слышу, боль начинается снова и снова. Я не знаю. сколько раз я поднимал трубку, чтобы позвонить адвокату по бракоразводным процессам, но что ж… очевидно, что я еще не звонил.
Он сделал глоток кофе и продолжил.
— Часть меня хочет этого. Часть меня говорит, что все кончено, ты изменила, вот и все. Но есть другая часть меня, продолжающая говорить, что люди не идеальны, и что, может быть, после семнадцати лет вместе она заслуживает еще одного шанса.
Он ненадолго собрался с мыслями.
— Я прочитал кое-что из той книги, что ты мне дала. Ты была права. Это действительно помогло мне понять, как люди иногда могут попасть в плохую ситуацию… но это все еще не оправдание тому, что ты сделала, — выразительно прокомментировал он.
Лаура сидела на краю сиденья, когда он остановился, чтобы выпить еще. Он продолжал ходить вокруг да около. Она все еще не знала, что ее ждет, когда он закончит. К чему он ведет? Собирается ли он сказать, что разводится с ней или нет? Это была настоящая пытка.
— В любом случае, — продолжил он. — Если тебе интересно, я хотел бы попробовать получить консультации. Честно говоря, я не знаю, смогу ли когда-нибудь тебя простить, но я готов попробовать…
Прежде чем Харрисон успел закончить свое заявление, Лаура полностью потеряла над собой контроль. Четыре месяца беспокойства, горя, угрызений совести и вины только что превратились в первые признаки настоящей надежды. Это было больше, чем она могла выдержать.
Лаура закрыла лицо обеими руками и залилась слезами. Эшли, слушавшая, оставаясь невидимой, с нижней части лестницы, бросилась к матери, чтобы утешить ее.
— Прости, прости, — проревела Лаура. — Я… я… — она была слишком взволнована, чтобы говорить. Она встала и буквально побежала наверх, в спальню.
— Что все это было? — спросил Харрисон.
— Я думаю, ей было так приятно, папа. Перед тем как ты пришел, мы обе были уверены, что ты передашь ей документы о разводе.
— О, дорогая, мне очень жаль. Мне следовало больше сказать по телефону. Я пойду и поговорю с ней.
— Оставь ее, папа. Она пыталась оставаться стойкой ради меня, но ей нужно выпустить все это наружу. Просто дай ей несколько минут, хорошо.
Он посмотрел на свою дочь. Все это заставило ее вырасти намного быстрее, чем он хотел.
— Папа, ты действительно думаешь, что есть шанс, что мы снова сможем стать семьей?
— Дорогая, шанс есть, но я не даю никаких обещаний, — сказал он, уточняя свой ответ. У него все еще были сомнения, и он не хотел вселять надежды. — Если твоя мама захочет пойти на консультацию…
— О, она захочет, папа!
— Хорошо, — сказал он, слегка усмехнувшись поведению дочери. — Что ж, тогда я попробую, но нужно очень многое проработать, прежде чем мы сможем что-то исправить, дорогая. Я не буду тебе лгать, это — долгий путь.
— Я знаю, но все же это — шанс, верно, папа? Так мы с мамой это видим.
— Да, это все еще попытка.
— Спасибо, папа, — сказала Эшли, обнимая его. — Когда вы, ребята, начнете?… Я имею в виду брачное консультирование.
— Я не знаю, дорогая. У меня еще даже нет терапевта. Мой босс собирается дать мне несколько рекомендаций, но чем раньше, тем лучше.
Они поговорили еще немного, после чего Харрисон ушел, прежде чем Лаура вернулась.
***
Его босс дал три рекомендации. Харрисон проверил их через Интернет и после двух дней исследования позвонил той, кого выбрал, чтобы узнать, возьмется ли она за его дело.
Тереза была личным ассистентом врача. Она ответила на звонок приятным голосом:
— Кабинет доктора Векслер, чем я могу вам помочь?
Разговор длился минут двадцать. После того как Харрисон рассказал о романе своей жены, Тереза задала несколько уместных вопросов и записала ответы.
Она хотела понять, намерены ли обе стороны примириться? Харрисон сказал, что его жена почти отчаянно нуждается в этом, но пояснил и свое сопротивление. Это вызвало новую серию вопросов; был ли он связан с кем-либо еще, любил ли он свою жену, обсуждал ли терапию кем-то другим или это было его единоличным решением? Затем она спросила, какие еще члены семьи вовлечены, и конечно же, Харрисон рассказал ей об Эшли.
В конце разговора Тереза сказала ему, что поговорит с врачом и потом перезвонит ему на следующий день, но была вполне уверена, что доктор возьмется за их дело.
На следующий день позвонила доктор Джейн Векслер, чтобы подтвердить свое желание провести консультирование.
— Мистер Корбетт, тот простой факт, что вы позвонили с просьбой о психотерапии, говорит мне, что вы хотите остаться в браке; скажите, чего вы надеетесь достичь с помощью психолога?
— Доктор, прямо сейчас я просто не могу смириться с изменой своей жены. Я… я надеюсь, что вы покажете мне, как простить ее.
Это был честный ответ.
— Хорошо, — ответила она. — Прежде чем мы назначим совместное занятие с вами и вашей женой, — пояснила она, — я хотела бы увидеть вас обоих по отдельности. Каждое занятие продлится примерно час. После этого я буду встречаться с вами обоими один раз в неделю. Пожалуйста, подождите, Тереза назначит встречи и разработает для вас график платежей.
После этого линия на мгновение оборвалась. «Ух, ты», — подумал Харрисон, — «она вся в делах». Он не был уверен, хорошо это или плохо. Через несколько секунд с ним поздоровалась Тереза. Как только были проработаны детали, она попросила, чтобы он позвонил Лауре, дабы назначить ей собственный прием. Впервые за долгое время Харрисон почувствовал, что чего-то добился или, по крайней мере, движется в этом направлении. Хотя он все еще считал, что это — рискованное предприятие.
Когда он передал ей информацию, Лаура горячо поблагодарила и извинилась за свой предыдущий нервный срыв.
Все еще находясь в вынужденном отпуске, Харрисон смог назначить индивидуальную встречу на конец той же недели. Входя в кабинет врача, он обнаружил, что странно нервничает. Он внезапно осознал, какое влияние сеансы могут оказать на всю его жизнь.
Тереза по голосу казалась намного моложе, чем была на самом деле. Харрисон предположил, что ее возраст приближается к шестидесяти. Она заставила его сесть и заполнить некоторые бумаги, включая страховые бланки, прежде чем проводить его в кабинет врача.
Доктор Векслер тоже была сюрпризом. Из их телефонного разговора он представил себе молодую симпатичную женщину, но на самом деле сейчас предположил, что ей около пятидесяти. Ее волосы были темными и коротко остриженными, едва заметно прикрывая одну сторону лба. Когда она встала, чтобы поприветствовать его, он сообразил, что она — не больше метра пятидесяти пяти или восьми сантиметров ростом, а сисек у нее совершенно не было. Тем не менее, у нее была по настоящему приятная улыбка и дружелюбный голос, и она с самого начала смогла заставить Харрисона почувствовать себя комфортно.
— А теперь вот что, мистер Корбетт, по телефону вы сказали, что ваша жена совершила прелюбодеяние. Вы знаете это достоверно или подозреваете?
— О, нет, это — факт. Она сама призналась, — ответил он.
— Ясно. Почему бы нам не начать с того, что вы расскажете мне, что именно привело к ее признанию.
Спустя несколько месяцев гнев Харрисона немного рассеялся, оставив боль и горе более очевидными. Имея большой опыт, доктор Векслер сразу это заметила. Она могла видеть, что этот мужчина был по уши влюблен, и именно поэтому его очень сильно ранило предательство этой любви.
Когда сеанс приближался к концу часа, она поняла, что он представляет собой проблему. Из всего разбитого, восстановить сердце труднее всего.
После встречи с Лаурой доктор Векслер была настроена заметно более оптимистично. Многие женщины преуменьшают значение своих дел. Их мантрой, казалось, было: «Ему нужно просто это пережить», преуменьшая и игнорируя причиненную ими боль, но Лаура была искренна в своем раскаянии.
Они обсудили книгу, которую она прочитала, и то, как та заставила ее осознать серьезность того, что она делает. Она сказала доктору Векслер, что рассказ Харрисону о ее неверности был, безусловно, худшим моментом в ее жизни. Она не выдержала и трижды заплакала в отведенный ей час.
После сеанса доктор была уверена, что Лаура сможет адекватно ответить на вопросы мужа, но сможет ли он достаточно глубоко покопаться в себе, чтобы простить ее? На этот вопрос никто, кроме Харрисона, ответить не мог.