чтобы нуждаться в этом освобождении. Впрочем, ПОЛУЧИТЬ удар — не так уж кайфово.
В таких фильмах, как «Перевозчик», плохой парень получает удар один раз, падает с экрана и не появляется снова, пока камера не поворачивается, чтобы показать его и его приятелей лежащими без сознания. В реальной жизни, когда ты бьешь парня, он бьет тебя в ответ. И это больно. Когда я лежал на земле, мое лицо было несколько защищено от ударов. Думаю, это наполнило меня ложной уверенностью. Когда я стоял, эти удары отзывались не так безболезненно.
Так мы и сражались. Лицом к лицу. Парочка ботаников средних лет, затеявших драку на парковке из-за женщины и давней дружбы, слитой в унитаз. Каждый из нас наносил удары, полные боли и сожаления, пытаясь заставить другого почувствовать то же, что и сам, переводя эти эмоции в физическую боль.
Бой длился, возможно, минут пять, максимум. Однако мы оба так запыхались, что можно было подумать, что мы — Гектор и Ахилл (ссылка на Трою). Следующее, что я помню: это охрана растаскивает нас.
Дуг был в ярости. Охраннику, который удерживал его, пришлось практически прижать его к земле, чтобы заставить прекратить. Охранник, державший меня сзади, увидел, что я спокойнее, и предупредил, чтобы я оставался на месте. Затем он пошел помогать своему напарнику с враждебно настроенным.
Стало ли мне лучше? Да. Немного. Насилие не решает всего, но решает кое-что. Иногда вежливость не помогает. Проверьте учебники истории или просто посмотрите любую войну. Но самое главное, бывают моменты, когда насилие просто приятно. Если бы это было не так, парни, ходя в кино, смотрели бы только романтические комедии. Супермен, Бэтмен и Чудо-Женщина пытаются говорить с Думсдэем, заставить его разговориться. Джейсон Борн проведет цивилизованную встречу с теми шпионами, что пытаются его убить.
Кенни Роджерс был прав. Иногда приходится драться, когда ты — мужчина. Время от времени мужчине просто требуется взбодриться. Мое лицо болело, и у меня, вероятно, слегка опухнет правая рука, но я чувствовал, что мне нужно было вырвать это из себя. Я знаю, что это звучит как мужественная чушь. Вероятно, так оно и есть. Но в тот момент я чувствовал себя победителем.
К моему восторгу добавилось наблюдение за тем, как охранники тащат Дуга, а он выкрикивает в мой адрес непристойности. Это было до странности смешно. Это было достаточно забавно, чтобы удержать меня от того, чтобы сделать что-нибудь глупое, например, побежать туда и попытаться продолжить драку. Для меня моя борьба с Дугом закончилась.
Вид моего удивленного лица только еще больше разозлил его, что заставило его действовать еще более иррационально. Это, в свою очередь, заставило их применить к нему еще больше силы, что только добавило юмора и моего развлечения.
Порочный круг.
В конце концов, он успокоился только тогда, когда ему сказали, что его арестуют, если он немедленно не уедет. Поэтому он был вынужден уехать, поджав хвост. Его также предупредили, что если снова увидят на нашей территории, то арестуют за незаконное проникновение.
Черт. Как вам такая карма? Было время, когда туфля была на другой ноге. Меня собирались арестовать за то, что я пришел к нему домой и в его офис, чтобы встретиться с ним лицом к лицу за то, что он ударил меня ножом в спину. Тогда у него было преимущество на домашнем дворе. Сейчас же…
Забавно, как устроена жизнь.
***
Месяц спустя я выиграл совершенно другой бой. Я выиграл войну торгов. В итоге я заплатил почти десять тысяч долларов сверх запрашиваемой цены, но оно того стоило. Я был гордым новым владельцем таунхауса с тремя спальнями и полутора ванными комнатами. Он был не таким большим, как тот дом, что я когда-то делил с Клэр и моими девочками, но он был самым красивым, что я видел за последнее время. Перед домом было не так уж много двора, но задний двор, который я делил со своим соседом, был довольно приличным. К тому же, прямо по улице был очень хороший парк. Там даже была новая велосипедная дорожка, которую только что построили. Она вела прямо к пляжу. После того как я заключил контракт, мне вручили ключи. Дом принадлежал мне.
День переезда был на самом деле горько-сладким. Я был взволнован тем, что наконец-то закончу эту главу своей жизни и начну новую, но все же нервничал из-за того, что ждет меня впереди.
К счастью, у меня был друг, который помог мне пройти через это. Терри помогал мне загружать вещи, которые упаковывали мы с Клэр. Я бы не стал утверждать, что мы будем друзьями на всю жизнь, но он — единственный человек, который понял, откуда я пришел. Принимая во внимание, что он сыграл немного более активную роль в гибели брака, это не сделало ничего, чтобы разрушить чувство того, что ты выбросил все за борт. Если вообще не усиливало его, потому что ты понимал, что там была и твоя вина. Кроме того, он ежедневно напоминал мне, что я — не такой плохой муж, как он.
Эй, я все еще человек. У нас могут быть свои эгоистичные мотивы.
— Ну, вот и все? — спросила Клэр, когда я погрузил последнюю коробку в грузовик. Ее глаза слегка затуманились, но слез еще не было.
— Да. Наконец-то я перестану тебе докучать.
Наконец по ее щеке скатилась слеза.
— Супер, — слабо пошутила она, быстро вытирая ее. В этот момент я мельком увидел Клэр, на которой женился много лет назад. Я скучал по ней.
Но жизнь меняет людей. Вот и Клэр здесь больше нет. Как и мужчины, который на ней женился. Слишком многое произошло, чтобы преодолеть этот разрыв. Теперь двое людей, стоявших здесь, были старше, мудрее и лучше самих себя, чем те двое, что впервые поженились. Но их совместное путешествие закончилось.
— Знаешь, Клэр, я только сейчас понял, что ни разу не извинился перед тобой. После всего, что случилось, я был так поглощен тобой и Дугом, что не подумал, что ты тоже нуждаешься в моих извинениях.
— Ну, это вполне объяснимая оплошность, учитывая обстоятельства… — Она опустила глаза и принялась ерзать из стороны в сторону, в то время как ее мучили мысли. Я легонько схватил ее за подбородок и приподнял, пока она не посмотрела мне в глаза.
— Клэр, прости, что я пренебрегал тобой все эти годы. Ты заслуживала лучшего мужа.
И тут по ее лицу действительно потекли слезы. Я схватил ее в объятия. Она обняла меня, плача у меня на плече.
— Ну, по крайней мере, тебе не придется беспокоиться о том, что сиденье унитаза остается поднятым, — пошутил я, чтобы поднять настроение. Она слабо рассмеялась, когда мы отпустили друг друга.
Она проводила меня до водительского места. Мы немного постояли. Казалось, она собиралась что-то сказать, но несколько раз останавливалась. Потом, наконец, сказала:
— Фрэнк, ты ни хрена не умеешь готовить. Я не хочу, чтобы ты там умер с голоду. Поскольку ты живешь прямо по улице, я бы не возражала, если бы ты иногда заходил поесть, — сказала она, с тревогой наблюдая за мной. Я ответил не сразу, поэтому она быстро добавила:
— Это было бы хорошо для девочек.
— Я не думаю, что это — хорошая идея. Меньше всего нам обоим нужно, чтобы я приехал на ужин и застал там Дуга. Это никому не пойдет на пользу. Особенно Дугу.
— О, гм, тебе не стоит беспокоиться о Дуге. Мы с ним… больше не встречаемся.
Это была хорошая новость. Не могу сказать, что я расстроился, услышав это.
— А что случилось, если позволишь спросить?
— Нет, все в порядке. Мы с Дугом были обречены с самого начала. Я хочу сказать, что люблю его и верю, что он любит меня. Но мы не помогли себе, начав все так, как начали. Потом, когда дела с его патентом пошли плохо, он наполнился таким гневом и ненавистью к тебе. Не говоря уже о том, что вы двое, тупоголовые, ведете себя как Мейвезер и Пакьяо, как пара малолетних преступников.
— Я был Мейвезером, — пошутил я. Ее лицо исказила игривая ухмылка.
— Что, несносный и самовлюбленный?
— Ха-ха. Веселый. Ты стала еще смешнее, с тех пор как мы развелись?
…