обозрение.
— Ты же знаешь, что я не это имею в виду.
В этот момент ее поведение изменилось, взгляд смягчился. Прямо передо мной ее лицо стало более… невинным.
— Это обойдется тебе гораздо дороже, чем триста долларов, — сказала она. В ее голосе не было и тени юмора. Никакого сарказма. Это говорила настоящая Сандра.
— А как насчет трехсот долларов и завтрака? — легонько пошутил я. Это вызвало у нее искренний смех. Не гортанный, соблазнительный смех, как у Старлет, и не полный цинизма, когда я говорю что-то глупое. Это был настоящий смех.
— Фрэнк… нам пора идти. Мне нужно поспать. Некоторым из нас, знаешь ли, приходится зарабатывать себе на жизнь, — сказала она, снова замолкая. Она выскользнула из кабинки и схватила сумочку, показывая, что для переговоров нет места, и что разговор окончен.
— Гм, но ведь и я работаю. Много. Это — главная причина, по которой моя жена ушла от меня.
— Ну, когда ты будешь делать свою работу на пятнадцатисантиметровых каблуках и в стрингах, мы сравним наши впечатления.
Почему-то образ меня в туфлях на каблуках и стрингах был веселым. Должно быть, ей тоже было смешно, потому что мы рассмеялись вместе.
— Туше, — это все, что я мог сказать.
Официантка, должно быть, почувствовала, что мы готовы уйти, потому что появилась со счетом. Поблагодарив ее, я положил на стол пять долларов чаевых и пошел оплачивать счет.
Дорога назад в клуб от того места, где мы находились, была короткой. Через несколько минут я припарковался рядом с ее «Джеттой-Пассат».
— Ну, что ж, Фрэнк. Прошло много времени с тех пор, как мужчина проводил со мной всю ночь. У тебя есть некоторая выносливость! — пошутила она, снова используя свой ход, чтобы ввести сексуальную ссылку в каждый разговор. Но я не собирался этого делать. Я не собирался позволять ей спустить все на тормозах сегодня вечером с игривым подтруниванием.
— Сандра, сегодня ты помогла мне. Я не подпускаю к себе так уж много людей. Но рад, что впустил тебя. Спасибо, что ты здесь.
Впервые за сегодняшний вечер ее бдительность полностью спала. Она искренне посмотрела мне в глаза.
— В любое время, Фрэнк. Надеюсь, у тебя все получится. Ты — хороший парень. Ты заслуживаешь лучшего.
С этими словами она нежно поцеловала меня в губы и вышла из машины. Это был не страстный поцелуй, как бывает между двумя влюбленными, это был мягкий поцелуй. Поцелуй, который можно подарить другу.
Я смотрел, как она садится в машину и уезжает. Потом поехал обратно в свой номер. Я решил, что возьму этот номер еще на одну ночь. С тем же успехом я мог бы спать на большой двуспальной кровати.
Когда заснул, то спал как убитый. Я был измотан. Но впервые за долгое время я почувствовал, как боль отступает. Это была не маска гнева, которую я носил в последнее время, чтобы убедить себя, что меня это не беспокоит. Я на самом деле почувствовал, как он спадает, как будто я сбросил давление и избавился от чего-то избыточного.
Я почувствовал, что наконец-то могу начать исцеляться.
***
— Фрэнк? Ты не спишь?
Голос Клэр, когда она постучала в дверь моего кабинета, звучал тревожно. Это было примерно через неделю после моего вечера с Сандрой. Вернувшись домой после ночи, проведенной в отеле, я почувствовал, что свернул за угол. У меня была ясность. Мое будущее больше не выглядело таким мрачным.
Также мне показалось забавным, что Клэр спросила, где я был и почему пришел в такое время? Как будто я ей что-то должен. Конечно, чтобы я дал ей понять, что моя ночь была совершенно невинной, и что она может быть уверена, что у меня ни с кем не было секса. Да, точно.
Я просто отмахнулся от нее и оставил стоять. Мне было все равно, что она думает.
Я начал готовиться к отъезду. Я арендовал склад и начал перетаскивать туда кое-какие свои вещи. Также начал искать другое место для проживания. В это время я фактически выбирал между квартирой, бывшей рядом с моей работой, и домом в городе, что был в паре кварталов от Клэр и моих девочек.
Мне казалось, что я наконец-то вижу свет в конце туннеля. А потом случился этот вечер…
— В чем дело, Клэр? — невозмутимо спросил я. Я вообще-то не хотел ее видеть. Тем не менее, она приняла мои слова за приглашение и вошла в кабинет. Я повернулся на стуле лицом к ней. Она выглядела так, будто только что рыдала. Ее лицо было покрыто пятнами, словно только что высохшими слезами из опухших глаз.
— Я просто проверяла, как ты. Посмотреть, как ты там.
Посмотреть, как я себя чувствую. Разве это не мило? Ну, по правде говоря, я был зол. На нее. Видите ли, сегодня вечером мы решили сообщить девочкам новость о маме с папой. Как объяснить пятилетнему и восьмилетнему ребенку, что родители расстаются? Как вы будете повторять, что они будут видеться с папой, даже если тот будет жить в другом доме? Как сказать им, что они по-прежнему будут семьей, и что ничего не изменится?
Очень болезненно и с большим количеством слез. Вот как. Чертова Клэр и ее несчастливость.
Так что, можете себе представить, какую радость я испытал, услышав ее голос, когда она постучала в мою дверь.
— Я просто в восторге. Спасибо, что спросила.
— Фрэнк…
— Что, Клэр? Что? Чего ты хочешь от меня? — выпалил я, швыряя ручку, которую держал в руке, на стол позади себя. Я швырнул ее чуть сильнее, чем следовало, потому что она скользнула по нему и перелетела через край. — Ты хотела свободы, я дал тебе ее. Ты хотела половины всего (кроме того, о чем она не знала), я дал тебе и это. Алименты на тебя, алименты на моих гребаных детей! Я дал тебе все, что ты хотела! ЧТО ЕЩЕ Я МОГУ ТЕБЕ ДАТЬ? Пожалуйста, скажи мне, что еще я могу сделать, чтобы помочь ТЕБЕ!
— Я просто хотела поговорить.
Я сардонически рассмеялся.
— Поговорить? О, теперь ты хочешь поговорить? Что ж, лучше поздно, чем никогда! К сожалению, я уже все выговорил. Видишь ли, сегодня мне пришлось разбить сердца моих дочерей. Мне пришлось сказать им, что мама и папа не могут жить вместе, и теперь вся их семья разрушена. Так что, у меня не осталось к тебе никакого сочувствия. Если ты хочешь, чтобы кто-то помог тебе почувствовать себя лучше, тогда тебе нужно найти парня, которому наплевать, повредит ли твое решение разбить эту семью Келли и Стейси. Я — не тот парень. Ты должна найти своего парня. Ему должно быть плевать.
Она недоверчиво посмотрела на меня.
— Тебе обязательно быть таким сейчас? Из всех времен, чтобы быть мудаком, ты не мог сделать перерыв только один раз, чтобы быть человеком? Я тоже была там! Я сидела рядом с тобой, когда мы рассказывали нашим дочерям о нашем разводе. Я знаю, что ты ранен, Фрэнк. Я знаю это, потому что мне тоже больно!
— КОМУ КАКОЕ ДЕЛО, ЕСЛИ ТЕБЕ БОЛЬНО?! Мне плевать, через что ты сейчас проходишь! Ты застелила эту дерьмовую кровать, и мы все оказались в ней. Так что, иди и найди Дуга. Раздвинь для него ноги. Он был так полезен, когда ты покончила со своим мужем. Он предоставил хороший член, чтобы послюнявить его… прости… предоставил хорошее плечо, чтобы поплакаться на нем, когда тебе нужна была помощь, чтобы замести меня под ковер. Я уверен, что он может сделать то же самое, чтобы помочь тебе забыть о боли, которую ТЫ причинила своим дочерям.
— Мы оба заставили их пройти через ад, Фрэнк! Мы ОБА принимали в этом участие!
— Гм, да. Я слишком много работал, а ТЫ ТРАХНУЛА МОЕГО ЛУЧШЕГО ДРУГА! Здесь не все равны. Хочешь обманывать себя — отлично. Но ты, должно быть, принимаешь какие-то серьезные наркотики, если думаешь, что я буду подыгрывать тебе под предлогом того, что «тебе было одиноко».
— Ты — засранец! — сказала она, вставая и выходя из моего кабинета. — ЧЕРТОВ ПРИДУРОК!
— По крайней мере, я — не изменщик! — крикнул я, когда она захлопнула дверь. Ответа я не получил, но уверен, что она меня услышала. Неужели я веду себя по-детски? Конечно. Я мог бы это признать. Было ли это приятно?…