Я еще раз заглянул под полку и убедился, что старики по-прежнему безмятежно спят, а дверь надежно заперта. Потом я смело откинул простыню и оказался перед Мариной совсем нагим с вертикальное трепещущим членом. Она продолжала молча читать, делая вид, что ничего не замечает.
Я откровенно и сильно заонанировал, чувствуя необычайный прилив сексуальной энергии. Волна оргазма захлестнула меня.
– Посмотри, Мариночка, как это делается… — за секунду до спуска прохрипел я, и тугая струя спермы высоко стрельнула вверх в потолок над койкой, а затем упала мне живот. Я в изнеможении откинулся на подушку и закрыл глаза. Незаметно продолжал наблюдать за Маринкой. Она опустила. книжку и откровенно изучала мой аппарат и всю диспозицию.
– Ну как? — тихо спросил я, промокая хуй полотенцем и протирая над собой обтруханный потолок.
– Невероятно…- медленно промолвила девочка.
– А теперь ты сама себя удовлетвори, не стесняйся… – дружелюбно предложил я, тщательно вытирая живот эмпээсовоким вафельным ширпотребом.
– Но мне же стыдно, ведь все видно…
– Но я же тебе доверился, а теперь ты мне… Но если ты стесняешься меня, то давай погасим свет, но не отказывай себе в таком приключении, ведь мы никогда не увидим друг друга. Это все равно, что раздеться и промастурбировать перед инопланетянином.
И я погасил верхний светильник, отлично по многолетнему опыту зная, что мелькающий за окнами там и сям свет покажет мне самое интересное.
– Ну раздевайся же, я так хочу тебя посмотреть…- прошептал я, сам оставаясь ничем не прикрытый.
– Там ещё не на что смотреть…- скромно заметила Маринка, снимая через голову футболку. Ее волшебные Формы мраморно высветились в полумраке вагона и в тусклом отсвете синего ночника в потолке. На большее девочка не решилась… Трусики она сняла под простынкой после моих долгих уговоров… Она лежала ни жива ни мертва. Но так уж устроен человек, что когда я снова возбудился и стал у нее на глазах увлеченно качать член, она сначала робко, а затем уверенно полезла правой рукой под простынку и наконец начала бурно мастурбировать, обнажившись до пояса.
Когда она кончила, то тут же без всяких предисловий по-детски уснула, прямо-таки провалилась в сон.
Я протянул руку к ее полке и укрыл милые сиси простыней, а сверху положил одеяло, так как стало ощутительно задувать в окна, потому что «Латвия» к полуночи прибавила ход.
На утро, когда я проснулся, Маринка была уже на ногах и сидела внизу, весело болтая со строгой ветхой старушкой и ее дедом. Все сошло как нельзя лучше. Я незаметно одел трусы, а потом сел на полке и завершил одевание. Спутники, все трое, дружно ответили на мое «Доброе утро».
Мы попили чаю, а затем начали собираться, так как Москва стремительно приближалась. Я забрал у Маринки «Технологию современного секса», заложенную ею на двадцатой странице.
– Так мало удалось прочесть… — улыбнулась она, отдавая книгу. Я счел это приглашением к продолжению знакомства и сказал: — Запиши мой телефон и у тебя будет возможность эту книгу не только дочитать, но и многое постичь на практике…
– Я ведь москвичка и у меня строгая мама, но я рискну…- и она вынула детскую записную книжечку.
Когда уже поезд подплыл величаво к перрону, и все устремились к выходу, а за окном мелькнуло взволнованное лицо маринкиной мамы, мы с Маринкой незаметно, но крепко, по-взрослому, как заговорщики, пожали друг другу руки, и она понеслась к двери, размахивая рюкзачком и сумкой с одежками…
Что было у нас с этой девочкой потом, не прочтешь и в «Сказках 1001 ночи», но это уже другая песня.
Сослуживцы нашего НИИ пожалели меня, дескать, Юрмала не Ялта, даже не Сочи, а так, деревня. «Ну что ты там видел?» Я ответил в тон, что запомнил только шоссе на Юрмалу и море… «Ну разве что шоссе… Ха-ха-ха…»